В то утро Стефан решил провезти ее по поместью верхом на верблюде. Магги облачилась в белую рубашку и старые джинсы, которые заведующая положила «так, на всякий случай».
Конюшни были сложены из того же камня и ничем не уступали замку.
— Какая роскошь! — восхитилась Магги. — Хоть персидские ковры вешай.
— Ты еще псарни не видела, — улыбнулся Стефан. — Они тоже каменные, над каждой дверью герб, а на крышах башенки.
Низкорослый бушмен Самгау вывел на мощеный двор верблюдов.
— Вот они, — не без гордости проговорил Стефан. — Кагара и Чауну, прошу любить и жаловать.
— Где ты откопал такие странные имена? — поинтересовалась Магги.
— Скажи ей, Самгау.
— Кагара — это гром, а Чауну — молния. Чауну женился на сестре Кагара, но плохо с ней обращался, и Кагара пришел забрать ее у него. У них большая битва в небе случилась, но их превратили в тучи. Так что во время грозы они снова бьются, а из их крови получается дождь.
— На редкость чудовищный способ извлечения влаги, тебе не кажется? — приподнял бровь Стефан. — Неудивительно, что здесь так мало дождей бывает. Тебе лучше сесть на Кагара, он чуть поспокойнее Чауну. Красавцы, согласна со мной?
Магги с сомнением оглядела животных. Да, эти белые ухоженные создания действительно прекрасны, но как же они высокомерны и надменны. Девушке даже показалось, что гордый Кагара вряд ли позволит ей взобраться ему на спину.
Однако стоило Стефану отдать команду, и Кагара опустился на колени. Магги ничего не оставалось, как последовать предложению Стефана и сесть боком в шикарное красное седло, тисненое золотом. Верблюд начал подниматься, Магги качнуло вперед-назад, и она судорожно вцепилась в седло, оцепенев от страха.
Сначала ее вел Самгау. «Пока не пообвыкнешься немного», — сказал Стефан. Господи, да она и за целую вечность не пообвыкнется! Покачиваясь, словно на корабле, она поплыла за пределы замка, мимо стен и низкорослых кустиков.
Стефан ехал впереди, указывая путь. В кремовых брюках для верховой езды, в ослепительно белой рубашке и тропическом шлеме, он чувствовал себя на верблюде так же уверенно, как за штурвалом самолета. Шлем, которым снабдил ее Стефан, был слишком велик и постоянно сползал ей на глаза.
Девушка снова ощутила волну раздражения. Ну почему ему все легко дается? Слишком уж он хорош, любого в чем угодно переплюнет. Но все ее досадные мысли улетели прочь, стоило ей увидеть среди чахлых кустов и сверкающей серебристой травы крохотных черных овечек.
Интересно, как им удается выжить в этой пустыне? Надо будет спросить Стефана, но не сейчас. Сейчас она только и может, что за верблюда цепляться. Самгау уже отпустил ее и теперь бежал рядом — легко и свободно, как сайгак. Позади осталась, как минимум, пара миль, а он даже не запыхался.