Идея отступления в глубь страны, оставление противнику значительных территорий, естественно, не могла не вызывать негативной реакции как в обществе, так и среди генералитета. И среди представленных государю планов были и планы наступательной войны (например, план князя Петра Багратиона). В основе этих планов лежали не только военные, но и моральные аспекты. На протяжении 100 лет (с момента разгрома шведского короля Карла XII под Полтавой) русская армия не допускала врага в пределы своей страны. Отступить перед неприятелем, не приняв боя, допустить врага в Россию многим офицерам и генералам казалось невозможным. Эта позиция подкреплялась не только чувством чести, но и вполне рациональными соображениями о состоянии духа солдат. Князь Багратион отмечал в своей записке государю, что «русский солдат не любит отступать» и «оборонительная война характеру нашего народа не соответствует».
Вот и получалось, что перед государем стоял выбор между двумя стратегиями — ценой гибели армии спасти Россию от вторжения или ценой отдачи территорий спасти и армию и Россию. Вторая стратегия была единственной, дававшей шансы на победу, но при этом содержала в себе значительные, говоря современным языком, «политические риски». Император знал, что в кругах высшей аристократии зреет недовольство проводимыми им преобразованиями внутри страны, не все одобряли его внешнюю политику, недовольство вызвал Тильзитский мир, который считался позорным. Назначение на пост военного министра Барклая де Толли вызвало недовольство в среде генералитета. А один из наиболее популярных в армии генералов князь Петр Иванович Багратион был тесно связан с кружком фрондирующих придворных во главе с сестрой царя великой княжной Екатериной Павловной.
А еще Александр I никогда не забывал о событиях в ночь на 11 марта 1801 года, когда в Михайловском замке был убит его отец, император Павел Петрович. И потому был очень осторожен. И в связи с этим предложенный Барклаем де Толли оборонительный план ведения войны не был утвержден на бумаге даже с грифом «секретно», ведь даже с секретным планом пришлось бы ознакомить генералитет. Скорее всего, Александр I утвердил предложенную военным министром стратегию оборонительной войны устным распоряжением. И потому о готовящемся отступлении знали лишь немногие.
Теперь становится понятным и рождение знаменитого плана генерала Фуля. Генерал Фуль был военным советником Александра I, преподавал государю основы военной науки и хорошо знал теорию военного дела. Его план предусматривал строительство в районе Дриссы укрепленного лагеря, который после отступления от границы должна была занять 1-я Западная армия. Опираясь на эту позицию, она должна была сковать главные силы противника, в то время как 2-я Западная армия должна была поражать супостата во фланг и тыл. Как мы видим, этот план представлял собой некий компромисс между идеями сторонников отступления и сторонников превентивного удара.