Когда мёртвая тишина, выражающая всеобщее согласие, воцарилась в комнате, хозяин дома улыбнулся, собрав на лице сотни глубоких морщин, и махнул рукой, призывая следовать за ним.
Мы проползли цепочкой мимо стеллажей, постаментов и отдельных экспонатов большой коллекции богача. Возле одного стеклянного ящика Гамильтон сделал остановку и все шестеро взяли ящик в кольцо.
Хозяин дома аккуратно положил руку на стекло. Громадный перстень из чёрного золота породил тоненький звон, коснувшись прозрачной поверхности.
– Это он, – кратко представил свою (но это уж как сказать) ценность.
На подставках под стеклом лежит артефакт иоаннитов. Его силу я почувствовал так же хорошо, как противный женский парфюм Гамильтона. На вид это длинная, почти в фут, кристаллическая игла с остриями на двух концах. Она состоит из неизвестного материала насыщенного агатового цвета, всего такого блестящего и переливающегося на солнце.
Интересно, смогу ли я, иоаннит не закончившись основного обучения, разобраться в ней.
– Начнём, не будем терять времени, – в руках Гамильтона возникла связка ключей и он быстро открыл два сдерживающих замка, – Вы мне не поможете, господа?
Самыми расторопными оказались Истериан и Чес: осторожно взяв стеклянный колпак, они сняли его с постамента и поставили в стороне. Теперь вещицу можно потрогать.
Появилось стойкое желание схватить реликвию и выпрыгнуть с ней в окно. Боюсь только, меня неправильно поймут. Последствия выходки будут ещё долго мучить меня, как невыносимая зубная боль и одновременное отсутствие стоматолога.
– Прошу, – предложил начать Гамильтон.
Я протянул обе руки и взял длинную иглу, стараясь совершать все действия как можно аккуратнее, хотя и знаю, что многие артефакты способны крепостью и прочностью поспорить с каледонскими алмазами. Тонкая кристаллическая иголка оказалась странно холодной.
– У неё всегда такая температура?
– Да, – Гамильтон понял, о чём я, – Постоянно холодная, в каких бы условиях не оказалась.
– Что вы имеете в виду под условиями? – настороженно поинтересовался я, глянув из-под поля шляпы.
Рокфеллер задумался, стоит ли ему отвечать правду:
– Ну, я экспериментировал и засунул её в камин. Час пролежала в пламени, но это её так и не нагрело.
С магией редко удаётся что-то сделать обычными вещами: глупо пытаться. Она действует по совершенно иным законам, не укладывающимся в представления ни одного человека на земле. Жаль, что люди её растеряли.
Энергия артефакта показалась мне знакомой. Я бы даже сказал, что уже ощущал подобную и довольно недавно, но, так сказать, с точностью до наоборот. Словно что-то развернули задом наперёд, вверх ногами, вывернули наизнанку. Прочитать эту энергию было так же нелегко, как прочитать текст, смотря на его отражение в зеркале.