— Пойми, милая, любовь и доверие должны всегда идти рука об руку, — объясняла Люси. — Значит, я просто ему не доверяла, а стало быть, все было обречено. Ладно, иди-ка ты спать. Завтра тебе в школу.
— Больше я и на пушечный выстрел не подойду к Питу Бруксу! — клятвенно заверила ее Алвина. — Не удивлюсь, если выяснится, что эту «гениальную» идею подсказала ему Хелоис.
Такая мысль и самой Люси приходила в голову — впрочем, даже это уже ничего не меняло.
— Ты твердо решила лететь домой, Люси? — спросила на прощание девочка.
— У меня нет выхода.
И Алвина, всхлипывая, удалилась, оставив сестру наедине с ужасами предстоящей ночи.
Она лежала без сна в темноте, когда дверь снова открылась. Арт не включил даже ночник.
— Винни сказала мне все. — Он помолчал. — Тебе не пришло в голову поговорить со мной начистоту?
— Нет, — сказала Люси. — Я слишком боялась уронить достоинство в собственных глазах. — В темноте она не могла видеть выражения его лица и, поколебавшись, произнесла: — Прости меня, Арт.
— Простить за что? За то, что поверила этим россказням, или за то, что передумала выходить за меня замуж?
— И за то, и за другое. — Люси казалось, что вместо сердца у нее кусок льда. — Я думала, ты вздохнешь с облегчением, отделавшись от меня.
— Ты и сейчас так думаешь?
— Да. Ведь я вела себя отвратительно все это время.
— О да, в высшей степени омерзительно, — согласился Арт. — От начала до конца!
— Правда, это вышло как-то само собой. Наверное, ты пробудил во мне все худшее. Но теперь я прощена?
— За то, что усомнилась во мне, — да. Но не за то, что по твоей милости мне пришлось пережить в последние несколько часов.
— Что же с тобой было? — с замиранием сердца спросила Люси.
— Я побывал в аду, — просто ответил он. — Я думал, что и вправду тебя потерял.
Теперь по жилам ее разлилось блаженное тепло:
— Неужели это для тебя так много значило?
— Больше, чем что-либо на свете. — Присев на краешек постели, Арт взял в ладони ее лицо и поцеловал с нежностью, которая была красноречивее всех слов в мире. — Я люблю тебя, Люси. Я полюбил тебя сразу, как только увидел, но самому себе в этом долго не сознавался. Мне даже удалось на время поверить, что я совершаю некий акт душеспасительной благотворительности. Но когда я увидел тебя тогда, в бассейне, то все понял.
— Но если ты тогда уже все понял, почему так ужасно обошелся со мной поутру?
Люси уже ничего не понимала. Ничего, кроме того, что счастлива безмерно.
— Я терзался чувством вины. Ведь я покусился на девочку едва ли не вполовину моложе меня. Я открыл ей мир секса, в который ей рано еще было входить.