Здесь он передохнул, закусил редиской, причесался, оправил на груди галстук, чувствуя, что правдой попахивает всё сильнее и сильнее.
Так он проехал три километра, но никакого Курска нигде не встретил. Крайне обеспокоенный отсутствием Курска, Лошаков жал и жал на педали. Наконец, вдали показались новостройки, и велосипед рванулся к ним. Возле новостроек топтался у столба какой-то прохожий.
— Товарищ! — задыхаясь крикнул гражданин Лошаков. — Это что за город?
— Да это не город, — равнодушно ответил прохожий, продолжая топтаться у столба, — это пригороды города Карманова.
— Я это предчувствовал, — прошептал про себя Лошаков и пнул ботинком велосипед, который завёз его неведомо куда.
Возле «Пельменной» гражданин продал неверный свой велосипед каким-то тёмным личностям за тридцатку и зашёл в заведение.
«Нету правды, — нервно думал он, — нету!»
Пельмени между тем в городе Карманове оказались отличные — большие, сочные, ушастые.
Лошаков съел три порции, чувствуя, что какое-то количество правды появляется в его организме. Выйдя на улицу, он увидел надпись «Бутербродная», и, хотя после пельменей есть бутерброды казалось ему непростительной неправдой, он всё-таки зашёл и съел парочку с ветчиной и семужьим боком.
Когда же он вышел из «Бутербродной», ему бросилась в глаза совсем уж неправдивая вывеска — «Компотная». Но сухофрукты, из которых сварен был компот, оказались однако натуральными. Лошаков попил компотику и пошёл дальше по кармановским заведениям, чувствуя, что правды в его душе прибывает. Побывал он:
в «Чайной» и «Кисельной»,
в «Арбузной» и «Фужерной»,
в «Бульонной» и «Винегретной»,
в «Кильковой» и в «Тюльковой»,
в «Парикмахерской» и в «Прачечной»
и, наконец, побритый и подстриженный, отстиранный и отглаженный, верящий в правду и совершенно, простите, обожравшийся, он оказался перед вывеской «Бильярдная».
И гражданину Лошакову захотелось сыграть.
Глава вторая. Тяга к солёным огурцам
Царапалось и кусалось, отбиваясь от Васи, подземное существо.
— Отпусти, отпусти… я за огурцами… я за огурцами, — верещало оно.
— За огурцами? — удивился Вася и ослабил хватку.
Он пытался разглядеть, что же такое держит в руках, но его ночное подвальное, почти телевизионное зрение отчего-то закончилось, очевидно, от слишком крупных подземных переживаний.
— Как ты сюда попало?
— Да через дверь в подклети. За огурцами я… Шурочка я.
Да, друзья, ни Вася, ни автор, ни Квадратный Пахан не знали и не слыхивали, что в подвале имеется потайная дверь, заваленная брюквой. Знала об этом только Зинка, у которой и была дочка Шурочка, проживающая в городе Картошине. Эта Шурочка и получила в один прекрасный момент телеграмму: