ДЖОН. Полгода тебе хватит? Полгода — это целых шесть месяцев! Вот тогда я и вернусь, ни днем раньше! И то — если меня очень попросят!
АННИ. Джон…
ДЖОН. Женщины-ыыы! Может, мне жениться сразу на обеих, а?
Сбегает по лестнице, хватает ПИТА за руку, выходят.
АННИ (ХЭЛЕН). Всё. Он ушел.
ХЭЛЕН. То же самое ты сказала прошлой ночью.
АННИ. Но… я хотела… я хотела побыть одна…
ХЭЛЕН. Я тоже.
АННИ. Одна! Всегда одна! Потому что мне запрещается иметь поклонника, воздыхателя, ка-ва-ле-ра! Да просто, господи, прости, — любовника!
ХЭЛЕН. Но у тебя их никогда не было!
АННИ. Конечно, я же говорю — мне запрещается!
ХЭЛЕН. Тебе запрещается меня обманывать.
АННИ. Это совсем другое. Я…
ХЭЛЕН. Я не хочу? чтоб он здесь появлялся. Я — не хочу!
АННИ. Но это и мой дом тоже!
ХЭЛЕН. Значит, на моей половине! Он… Его… Его появление все изменило у нас… Все перемешало между нами. Куда всё делось, куда?
АННИ. Ничего не изменилось, девочка. Ничего.
ХЭЛЕН. Тогда почему ты лжешь?
АННИ. Только потому, что мне запрещается иметь поклонников.
ХЭЛЕН. Разве я это говорила?
АННИ. Я говорю это! Я!
ХЭЛЕН. Значит, ты и отвечаешь сама себе… И — решай… тоже… сама. (Уходит).
Музыка. АННИ одна. Она вслух сочиняет письмо ДЖОНУ.
АННИ. Дорогой Джон! Джон — самый, самый дорогой! Приходи! Я прощу тебя присоединиться к нам в воскресенье — мы собираемся смотреть новый дом… И Хэлен будет счастлива, если ты придёшь. Иначе я… задушу ее! Что-нибудь ты можешь понять? Я сама уже ничего не понимаю, — я только знаю — вспомню хоть на миг, и жить не хочется… Вру, вру — хочется! Джон… Прошлое наваливается, как гора…
Он стоит сзади, держит в руках пальто Анни.
ДЖОН. Эй!
АННИ. А ты так еще молод, чтобы понимать, что оно есть — прошлое…
ДЖОН. Прошлое — это недвижимость… И все-таки добро пожаловать в наш двадцатой век! Смотрите — здесь все ново!..
АННИ. Здесь все старо, как… мир. Я думала, что решила проблему из проблем — нашла смысл жизни в ней, в Хэлен, а теперь получается, что Хэлен и стала проблемой из проблем.
ДЖОН. Есть ответ на все проблемы — это я! Но меня никто не слышит!
АННИ и ДЖОН пересекают сцену, направляясь туда, где развешаны бельевые веревки. Здесь их ждут доктор ЭД и ХЭЛЕН. Сцена совершенно пуста, лишь сломанный стул у одной из кулис.
ЭД. Видите, сколько простора… Не обращайте внимания на некоторую затхлость — дом пустовал год, но из него можно сделать дворец!
ХЭЛЕН. Какой божественный аромат… Это сосны?
ЭД. Сосны. Пойдем.
ХЭЛЕН. Сосны… Сколько божества…
ЭД. Конечно, нужно подкрасить кое-где, но что мне особенно нравится: много места. Столько свободы.