— Но… Он болен? Или ранен? Что случилось?
— Он ранен.
— Насколько тяжелое ранение?
— Трудно сказать. Он получил сильный удар по голове сорвавшейся балкой на палубе судна, которое везло нас в Англию. Потерял сознание, но оно сразу вернулось, и он позволил мне перевязать рану. Просил не поднимать лишнего шума, он очень торопился домой.
— Откуда вы приехали?
— Мы сошли с корабля в Плимуте.
Дельфина уже опомнилась и, обернувшись, приказала одному из подбежавших конюхов:
— Привезите немедленно из деревни доктора Дженкинсона, — потом распорядилась быстро приготовить постель в комнате хозяина, принести туда горячей воды и чистых полотенец. Проводив взглядом поскакавшего за доктором слугу, обратилась в сбежавшему по лестнице из дома Дэйви: — Скорее, помогите перенести лорда Фитцуоринга наверх. Кто-нибудь пусть позаботится о лошадях.
Мистер Оакли и Дэйви сняли Стивена с лошади и понесли наверх. Он был немедленно уложен в постель.
Оправившись от шока, она отдала необходимые распоряжения, потом встала около постели, глядя на мужа. Она хранила в памяти каждую черточку его лица. Сейчас его веки были закрыты, на щеках лежали длинные тени от ресниц, она заметила горестные складки у рта, черные волосы на висках серебрила седина, она не помнила ее раньше. Стивен, как будто почувствовав на себе ее взгляд, вдруг открыл глаза. Но сразу же снова закрыл, как будто израсходовав все свои силы на этот короткий миг. У нее перехватило дыхание, когда она увидела знакомые синие глаза. Она встрепенулась, сбросив навалившееся отчаяние. Дельфина давно поняла, как много значит для нее Стивен, хотя пыталась разубедить себя в этом долго и безуспешно. Но в эти минуты сомнения отпали окончательно.
Мистер Оакли стал снимать верхнюю одежду с хозяина, расстегнул на груди мундир, а она помогла приподнять его, чтобы стащить с плеч и вытащить из-под него одежду. Глаза Стивена остались закрытыми, но с губ слетел тяжелый стон, когда его поднимали.
— Насколько серьезна его рана? — Она не сводила глаз с лица Стивена. — Скажите мне правду, умоляю. Не скрывайте от меня, говорите же — он умирает?
Мистер Оакли посмотрел на нее серьезным и озабоченным взглядом, потом честно ответил:
— Не могу сказать. Я знал раньше случаи, когда человек получал подобные удары и потом выздоравливал без последствий и осложнений. Но ваш муж получил кроме этой травмы несколько ранений в боях, и одно очень серьезное. Французская пуля угодила в грудь, это случилось в самом последнем бою под Саламанкой. Военный хирург сказал, что рана очень серьезная, но не смертельная, хозяин получил хорошее лечение и уход и поправился, но его организм ослабел. Выписавшись, он сразу подал прошение об отставке, которое было удовлетворено.