— И вы позволили ей вернуться домой без сопровождающих?!
Слова эти прозвучали как львиный рык.
Сэр Реджинальд в удивлении заморгал — как будто ему даже в голову не приходило, что можно было поступить иначе.
— Она может сама о себе позаботиться, — ответил он наконец.
Беннет тяжко вздохнул.
— Но на чем же она уехала?
Сэр Реджинальд, казалось, смутился.
— Ну… полагаю, она уехала в нашей карете. О, так мы же приехали не в своей карете… Тогда, наверное, в карете посла.
Беннет поспешил уйти. Было ясно: с Мари что-то произошло. Но если она заболела, то почему не подождала его? Почему по крайней мере не оставила записку? Возможно, она услышала кое-что из того, что он сказал о ней Талату, — но ведь он не сказал ничего такого, что могло бы расстроить ее. Правда, Талат казался крайне возбужденным, но и он не говорил ничего, что заставило бы ее сбежать.
Майор попытался успокоиться — волнение, путавшее его мысли, сейчас только вредило. И он твердо решил, что найдет Мари. Непременно найдет.
Чтобы снова не пробираться через зал, Беннет сократил путь и вышел через боковую дверь, ведущую в конюшни. Расспросив конюхов, он узнал, что карета посла все еще в резиденции и за последний час не уехал ни один экипаж. Однако при дальнейших расспросах один из грумов вспомнил, что из дома вышла какая-то женщина.
О чем, черт ее побери, она думала?! Ведь знала же, что ее жизнь в опасности. Почему она сбежала? Их «беседа» в кабинете вроде бы доставляла ей удовольствие… Причем именно она все это затеяла. Значит, не должна была сбежать, но почему-то сбежала…
Темнота черным саваном укутала улицы. Ни один фонарь не освещал ему путь. Только случайный огонек из раскрытого окна падал на дорогу, по которой он шел сейчас к ее дому. Должно быть, кто-то угрожал ей. Это единственное объяснение. Но почему она не обратилась к нему?
Он знал, что она сердилась на него из-за Вурта, но думал, что теперь-то Мари поняла, что у него не было выбора. Думал, что она доверяла ему.
Но ведь он тоже был уверен, что София доверяла ему, а она четыре года скрывала от него свою тайну.
Беннет ускорил шаг; теперь он почти бежал и вскоре стал задыхаться.
Добравшись до дома Мари, он даже не постучал — сразу прошел через главный холл в женскую половину дома. Когда он вошел туда, горничная вскочила на ноги, и пяльцы, на которых она вышивала, выпали из ее рук.
— Мари здесь? — спросил майор.
Ашилла покачала головой:
— Нет, она уехала.
Он вздохнул с облегчением. И в то же время его охватил гнев. Ей следовало иметь побольше здравого смысла и не идти домой без охраны! Но по крайней мере она была жива.