– Панкрашина сказала вам, куда вы поедете в шестнадцать часов с Речного?
– Нет, не сказала. Она никогда не говорила о своих планах. Но я так понял, что домой будем возвращаться.
– Значит, о планах она не говорила, – задумчиво повторил Роман. – А о чем говорила? Вы вообще о чем-нибудь разговаривали с ней?
Шилов пожал плечами, в глазах мелькнула горькая усмешка.
«Ну, слава богу, – подумал Дзюба. – Хоть какое-то чувство помимо страха».
– Ни о чем мы не говорили. Евгения Васильевна всегда молчит в машине, со мной не разговаривает. Они с Игорем Николаевичем оба такие, его водитель тоже говорит, что он молчит всегда, даже по телефону ни с кем не разговаривает долго, только «да», «нет», «перезвони попозже», «хорошо, договорились». Я знаю, такие пассажиры встречаются, напуганы тем, что водители всегда все слышат, всегда все знают и в случае чего могут сдать. Он, видно, и Евгению Васильевну так научил.
– Вы единственный водитель у Панкрашиной? Или есть второй, сменный?
– Нет, я один работаю. Через день, как положено.
– А почему так? – поинтересовался Дзюба.
– По нормативам одну машину должны обслуживать два водителя, – принялся разъяснять Шилов, окончательно успокаиваясь: речь зашла о хорошо знакомой и вполне безопасной материи. – Но Евгения Васильевна сказала, что платить зарплату двум водителям – слишком расточительно, никакой необходимости в этом нет, пусть работает только один, она будет пользоваться машиной через день, ее это вполне устраивает.
– Понятно. А если все-таки возникала нужда куда-то съездить в ваш нерабочий день?
– Ну… – Тут Шилов даже рискнул улыбнуться. – У Игоря Николаевича есть водители, он всегда даст машину, если сам на ней никуда не едет.
– А если едет? – продолжал допытываться Роман.
– Так дети же, трое взрослых, все на колесах, – развел руками Шилов. – Если что-то срочное, они всегда помогут.
– Хорошо, а позавчера, в понедельник? Вы работали?
– Ну да, позавчера и сегодня, вчера был выходной.
– Расскажите мне подробно, когда и куда вы ездили с Панкрашиной девятнадцатого ноября, в понедельник.
– Позавчера… Я возил Евгению Васильевну туда же, на Речной вокзал, к подруге.
– Когда?
– К пятнадцати часам плюс минус десять минут.
– Когда забрали пассажирку?
– Около девятнадцати часов. Нет, чуть позже. Евгения Васильевна сказала, чтобы я приехал к девятнадцати часам. Я приехал и еще ждал сколько-то, минут двадцать-тридцать, наверное. Она вышла, я повез ее домой.
– А в какой бутик вы ездили в понедельник?
Дзюба не считал себя сильным физиономистом, но готов был в этот момент голову прозакладывать: водитель Шилов абсолютно не понимал, о чем его спрашивают.