Стоит особенно отметить, что США и их союзникам до настоящего времени сопутствовал более или менее полный успех во всех их интервенционных акциях последних двух десятилетий. При этом сами интервенции осуществлялись, надо признать, с крайне незначительными (а то и просто ничтожными) потерями для западной стороны. Уровень понесенных Западом потерь во всех случаях (даже включая затянувшуюся кампанию в Афганистане) был совершенно неспособен повлиять на ход кампаний как в военно-оперативном, так и в политическом отношениях. Можно говорить о полной безнаказанности интервенционных действий для западной стороны.
Безусловно, данное обстоятельство основывается на огромном военно-технологическом и общем качественном превосходстве вооруженных сил США и их ведущих западных союзников над армиями стран, ставших объектами западных интервенций. Происходящая на Западе практически непрерывная «революция в военном деле», основывающаяся на развитии информационных технологий и высокоточного вооружения, привела к беспрецедентному качественному отрыву военного потенциала США от практически всех прочих государств мира.
При этом основой военной мощи США и Запада в интервенционных действиях рассматриваемого периода выступают авиация и в целом средства воздушного нападения. В современных условиях страны Запада стремятся вести прежде всего «бесконтактную» войну с минимальным задействованием своих сухопутных войск, добиваясь результатов прежде всего нанесением высокоточных воздушных ударов по вооруженным силам и по военным, экономическим и административным объектам противника. При этом неуправляемое вооружение в таких кампаниях к настоящему времени уже полностью вытеснено управляемым высокоточным оружием. В ряде случаев западным странам удавалось добиться своих целей почти исключительно за счет использования воздушной мощи (Югославия 1999 г., Ливия 2011 г.).
Таким образом, по опыту локальных конфликтов можно с полным основанием считать, что основной формой ведения боевых действий современными вооруженными силами действительно передовых государств является в первую очередь воздушная (как вариант: воздушно-морская и/или воздушно-наземная) операция. В свете этого следует указать на критически важную роль сил противовоздушной обороны (ПВО) как решающего средства противодействия таким формам боевых действий. Системы ПВО сейчас выступают как краеугольный камень любого возможного сопротивления военной интервенции со стороны западных государств.
При этом следует отметить, что само наличие современной комплексной системы ПВО способно выступать в качестве мощного сдерживающего фактора для любой западной интервенции. Это наглядно показали события последнего времени. Так, руководство Ливии в период после снятия с этой страны международных санкций (в 2003–2004 гг.) не предприняло энергичных усилий по модернизации вооруженных сил и особенно — системы ПВО страны, надеясь, видимо, на политическое заигрывание с Западом. В результате к началу восстания в стране в 2011 г. Ливия располагала в основном глубоко архаичной системой ПВО уровня семидесятых годов, к тому же изрядно деградировавшей в период санкций. В таком же развале и состоянии полной устарелости находились и ливийские ВВС. Джамахирия была практически беззащитна против современных средств воздушного нападения. Данное обстоятельство способствовало легкости и быстроте принятия странами Запада решения о военном вмешательстве в события в форме проведения воздушной операции в поддержку ливийских повстанцев. Авиация США и НАТО действовала над Ливией практически совершенно безнаказанно, при этом быстрым задействованием сумев предотвратить захват правительственными силами оплота повстанцев Бенгази (на что Каддафи не хватило буквально нескольких дней), тем самым полностью изменив ход гражданской войны в стране.