Широкую аллею, ведшую к главным воротам, окружали статуи праведников, мучеников, погибших от рук иноверцев в дни борьбы за истину, окончившейся победой Священной Птицы и ее смиренных слуг во всех северных землях. Посланцы Священной Птицы на земле — яшгайаны — воодушевив вабиска Севера, успешно распространяли веру на юг, в дикие племена, попирая замыслы Пещерного Змея и уничтожая его земных слуг. Уже подготавливалась священная экспедиция в просторы внешнего моря с целью поиска новых земель, новых обращенных в веру. Пали ереси, одно время раздиравшие единство вабиска, ослаблявшие могущество государств Севера — очищенные огнем души еретиков вознеслись к Священной Птице, в ее гнездо. Города вабиска богатели — от Кухлона на востоке до Майтана на западе, от Шаилли на севере до Иппы на юге…
И вдруг все изменилось. Пещерный Змей обрушил на вабиска полчища своих бледноликих, надменных слуг, чьи лица были невыразительны, словно камень, сквозь чьи глаза просвечивало небо. Деловито, оскорбительно не обращая внимания на вабиска, они стали покорять земли — сначала на востоке, потом — все дальше и дальше, переваливая горные хребты, двигаясь к морю, которое называли они Черной Чашей. В лесах и степи расползались они, словно страшная болезнь, словно мор, невероятно быстро на чудовищных машинах. Они прельстили души многих правителей и переманили их на свою сторону земными благами. Они рубили лес, строили дороги, селились везде, где ступала их нога, уничтожая тех, кто сопротивлялся, с обидной легкостью из оружия, дарованного им их господином Пещерным Змеем. Они множились и плодились, и вместо каждого убитого появлялись десять живых: таких же надменных, с таким же оружием, на таких же машинах или сильных, быстрых, злых и выносливых животных — конях. Они захватили Иппу, убили святых яшгайанов и сожгли посланный на выручку флот. Они перерезали древние торговые пути. Их корабли плыли по воздуху и бросали гром, взрывавшийся в сотни раз сильнее пороха. Наконец совсем недавно бешеный ненавистник Священной Птицы, убийца с прозрачными глазами, Йовженко-Змай, взял и сжег дотла Кухлон, поднял над ним черно-желто-белый флаг своей страны, как он сделал это несколько лет назад с Иппой.
Так думал Уигши-Уого, стоя на галерее, опоясывавшей купол, Глава Крылатого Совета был одет, как обычный офицер-пограничник — один из тех, среди кого он начинал… и кем хотел бы остаться. Но вера и земля были в опасности, и он принял на свои плечи груз забот о будущем вабиска.
Он несколько раз видел Довженко-Змая и ненавидел его. Тот убил его лучшего друга, Исабана, защищавшего Иппу. Но Друзья открыли Уигши-Уого — не от Довженко-Змая сейчас исходит основная опасность Иррузаю. И яшгайаны подтвердили это — они ближе всех общались с Друзьями и хорошо их понимали.