– Если я приду минут через сорок-пятьдесят, это нормально?
– Разумеется, в любое время. Вы обедали?
– Нет пока.
– Заодно и пообедаем. Заходите, буду ждать.
Я повесил трубку. Похоже, магия Светланиных обещаний по-прежнему сильна – Катя, как юная пионерка, всегда готова. Ну и славно, именно такая она мне и нужна. К тому же мне и самому ванна не помешает: очень уж тут степные дороги пыльные, а «илтис» – машина открытая.
Вымывшись и вытершись, оделся и спустился в ресторан. Для Кати еще рановато, а вот Арам, едва я уселся за стол, пришел с двумя кружками и каким-то гигантским блюдом, сплошь заваленным всевозможными морепродуктами и изделиями из оных. Поставил одну кружку передо мной – сам со второй, поменьше, сел напротив.
– Передохну с вами пять минут. Как Саркис? Мы уже с месяц не виделись.
– Не похудел, по крайней мере, – усмехнулся я. – Процветает. Взяли с партнером у меня портофранковский магазин в управление.
– Слышал, слышал, – закивал Арам. – Мы с ним по телефону говорили в прошлые выходные, кажется. И он стал теперь давать в семейный совокупный доход больше, чем я. Раньше у меня гостиница с баром давали шестьдесят процентов примерно, а с тех пор как его магазин пошел в гору, он уже дает шестьдесят.
– Разве плохо?
– Замечательно. Я вам очень благодарен, что вы его к прямым поставкам подпустили.
– Я тоже ему много за что благодарен, – очень честно ответил я. – Сами всем не успеваем заниматься, а за братом вашим мы в Порто-Франко как за каменной стеной.
– Видите, как все сложилось? Давайте за это и выпьем.
Мы чокнулись пивными кружками.
– Жаль, здесь нельзя оружейный открыть, – сказал Арам. – Орден не разрешит: они здесь сами на списанном старье немало зарабатывают. Единственное, что могу делать – намекать постояльцам, чтобы не спешили все деньги тратить здесь – мол, в Порто-Франко можно гораздо лучше отовариться.
– А вас за такую агитацию из города не выставят? – улыбнулся я.
– Не выставят, – засмеялся и он. – На самом-то деле из местных служащих в процветании оружейной торговли на Базе лично никто не заинтересован. Им все равно: чиновники. Вы ждете кого-то? – спросил Саркис, увидев, что я посмотрел на часы.
– Да, должна одна девушка подойти, поговорить.
– Понятно, – кивнул он. – Да, Саркис мне целых два часа красоту жены вашей расписывал – как песню пел. Я раньше думал, что он так только о еде говорить может. Поздравляю – что могу еще сказать?
Намек, что за моим поведением приглядывают? Милостью бдительных армянских братьев девушки мне теперь не положены? Или это он без задней мысли, просто вспомнилось?