– Шел бы ты домой, Ваня. Работник из тебя сегодня…
«Как из говна пуля», – мысленно завершил фразу Сиверцев, которую деликатный завлаб оборвал посредине.
– Простите, Федор Витальич…
– Да прощаю, прощаю. Ты и правда иди. Я тебе потом отгул оформлю.
– Спасибо.
– Будешь должен, – привычно отмахнулся Баженов.
Сиверцев негнущимися руками стянул халат, повесил его в шкафчик, отодвинул журнал наблюдений подальше от края стола, поглядел исподлобья на Пашку и уныло побрел к выходу.
Сержант на КПП пялился на Сиверцева участливо, но пропуск все равно проверил, потому что за нарушения контингент исследовательского центра нещадно дрючили. Не спросили, почему в рабочее время в жилой сектор направляется, – и то ладно.
В принципе Сиверцев по совету завлаба действительно собирался вернуться в общагу, рухнуть спиленным тополем на койку и попытаться уснуть.
Но ноги сами привели его в «Ать-два». За тот самый столик.
Возможно, вокруг Сиверцева образовалась некая аура потрясения и подавленности – иначе чем можно объяснить, что обычно неторопливый бармен уже через десять секунд собственной персоной материализовался у столика с подносом в руках? Причем поднос был отнюдь не пустой.
– За счет заведения, – сообщил бармен, разгружая поднос, и это Сиверцева окончательно добило.
«Блин, неужели я так раскис, что меня жалеют даже эти бутлегерские прилипалы?» – подумал Сиверцев уже не с равнодушием, а с тревогой, и эта тревога его самого почему-то обрадовала и взбодрила.
Заведение в этот раз разорилось на сотку водочки, пару бутербродиков-канапе на шпажках и полушку светлого пива. Для закрепления, так сказать, наступательного водочного прорыва.
«Полоз, – подумал Сиверцев, потянувшись к рюмке, – давай ты найдешься, а? Живым…»
И засадил водку одним ударным глотком.
Через несколько секунд голова стала кристально ясной, а давешние муть и тяжесть бесследно схлынули.
Еще по пути на работу Сиверцев, невзирая на утреннюю подавленность, кое-как обдумал вчерашнее; версию с подмешиванием в выпивку какой-нибудь дряни он решительно отверг. Химию организм обычно чувствует, и уж от себя-то самого последствия отравления никак не скроешь, биолог-исследователь мог это сказать с определенной уверенностью.
Оставалось одно: пси-воздействие.
В Зоне полно и существ-псиоников, и соответствующего оборудования – на том же Янтаре, например, хотя как именно оно функционирует, во многом еще загадка. Кроме того, странная энергетика Зоны сама по себе имела пси-составляющую. Но то в Зоне! А Сиверцев, похоже, попал под удар пси прямо в баре «Ать-два», априори расположенном за ее пределами. Что, собственно, считается теоретической границей Зоны? Не колючая же проволока и не кордоны военных всех мастей на временных участках периметра! Говоря научным языком – границей Зоны может считаться территория, где свойства, присущие собственно Зоне, становятся пренебрежимо малыми.