— Лизонька, постой, подожди меня, месье, ждите нас, нам нужно поехать еще в одно место, — уже выходя из машины, бросил Никита водителю.
— Никита, посмотри, здесь совсем ничего не осталось, да дом сгорел, но хозяйственные постройки, ничего. Только земля, земля, на которой когда-то было фермерское хозяйство отца.
— Милая, не волнуйся, умоляю, мы уже говорили об этом, время неумолимо стирает следы.
— Нет, не может же быть, что совсем ничего. Вон там стоял наш дом, там какое-то здание видишь, убогая клумба с цветами. Посреди нее, что это, Никита?
Елизавета побледнела, пошатываясь добежала до запыленных цветов на клумбе, посреди которых остался огромный пень от спиленного дерева, выкорчевать его было очевидно невозможно и вокруг него посадили цветы, чтобы как-то укрыть и видимо несколько облагородить вход перед каким-то очевидно административным зданием.
— Это наш вяз, Никита, я уверена, — не в силах больше говорить, княгиня упала на колени в пыльную землю и заплакала. Никита молча опустился рядом с женой, тихо обнял ее. Не нужно было слов, молчание красноречивее всего говорило об их скорби. Ведь для обоих это место оказалось роковым.
Наплакавшись, Елизавета тихо обратилась к супругу, — принеси пожалуйста цветы и пока он ходил за огромным букетом белых роз, привезенным из города, Елизавета набрала немного земли в маленький холщевый мешочек.
Положив букет роз, она долго молилась, стоя на коленях и не видя ничего вокруг. Никита, чтобы не мешать ей отошел. Эта сцена не могла не привлечь внимания со стороны, тем более, что все происходило перед клубом совхоза, здесь размещалась дирекция, бухгалтерия, архив.
Люди с интересом наблюдали со стороны.
— Простите, но что делает эта женщина? — из здания вышел и направился к Никите коренастый пожилой мужчина.
— А разве Вы не видите, она обращается к Господу.
— К кому? Эй, женщина встаньте немедленно и что за веник Вы принесли сюда а? Что здесь кладбище что ли? Это общественное место и я не позволю.
— Это я Вам не позволю, месье, — голос Никиты звенел как острая сталь, — Вы немедленно уйдете, и не будете мешать моей супруге иначе, может разразиться международный скандал, мы — подданные французской республики, а как Вам я думаю, известно, ваш вождь сейчас налаживает отношения с Европой.
— Но она, что сумасшедшая? Вы мне всю работу срываете, все из окон высунулись. Черт знает что!
— Считайте это прихотью странных иностранцев, месье.
Но человечные люди живут везде, не успел мужчина закончить свою яркую тираду, как к нему уже шла пожилая женщина, шла медленно, опираясь на палку.