— Елизавета, я просто не знаю, что сказать тебе, я… не стою такого самопожертвования с твоей стороны, столько раз подвергать себя опасности!
— Господь оберегал меня. И хватит уже на сегодня страшных и грустных историй, поцелуй меня, я так мечтала об этом…
Они целовались нежно и долго, не разжимая рук, вновь разговаривали, узнавая все новые подробности их разлуки, опять целовались и с удивлением обнаружили, что светает, как ни тяжело было расставаться, Никита проводил девушку до дома. Елизавета заснула мгновенно, переполненная впечатлениями этого удивительного дня. Никита еще долго не мог уснуть, все еще не веря, что мечта становится реальностью.
Это было непередаваемое чувство, проснуться с улыбкой на лице и еще сквозь сон осознать, как ты счастлива. Не переставая улыбаться, девушка потянулась сладко. Солнце ласково заглядывало в маленькое деревенское окошко. Елизавета встала, привела себя в порядок, придирчиво взглянула в походное зеркальце.
Да, 4 месяца опасных скитаний по всей южной России не прошли даром. Кожа на лице шелушилась от ветра и солнца, руки от постоянной работы, то стрики, то готовки, то помощи раненым погрубели, платье выцвело и от частых стирок полиняло, вместо насыщенного синего цвета, оно пестрело серыми разводами по юбке. Елизавета вздохнула, но все это не могло помешать ее счастью.
Они так долго были разлучены, что сейчас, все остальное не важно. Она улыбнулась своему отражению и вышла на улицу. На крыльце своего домика девушка обнаружила букет полевых цветов. «Какой же ты заботливый, Никита, ты подумал даже об этом». Солнце стояло уже высоко, и девушка пыталась определить какой же сейчас час, ведь они расстались на рассвете, а свои часы она разбила в дороге. Словно угадав ее мысли, она услышала.
— Добрый день, Елизавета Николаевна, сейчас второй час по полудни.
Девушка обернулась на голос, к ней на великолепном вороном жеребце подъезжал давешний знакомец Никиты, Серж.
— Здравствуйте, Сергей Павлович, благодарю, я разбила свои часы уже 2 месяца назад, и вот теперь тренируюсь по солнцу. Вы знаете, где Никита?
— Конечно, с утра был у Троицкого, теперь дежурный по кухне.
— Вы проводите меня?
— С удовольствием, давайте руку.
— Что? Вы хотите посадить меня в седло? Простите, но лучше пешком.
— Пешком не близко, и потом я не могу бросить своего любимца Молнию. Елизавета Николаевна, но это же глупо, Вы просите о помощи, я ее предлагаю ну же.
Не успела девушка опомниться, как оказалась на лошади, сильные руки молодого человека умело направили животное шагом по лагерю. Елизавете было не по себе, она видела его второй раз в жизни, а он казалось воспринимал все как должное и мило продолжал разговор.