— Именно для этого, мисс Эмфри, — спокойно ответил суперинтендент Баттл, — я и приехал.
Его лицо было бесстрастно, глаза оценивающе смотрели на директрису.
— Я была очень мягка с ней, — сказала мисс Эмфри.
Баттл лаконично поблагодарил ее.
— Видите ли, я по-настоящему люблю и понимаю эти юные создания, — продолжала директриса.
Баттл уклонился от прямого ответа и вместо этого заметил:
— Я бы хотел теперь же повидаться с дочерью, если вы не возражаете, мисс Эмфри.
С новым воодушевлением мисс Эмфри стала убеждать его вести себя осторожно, не спешить с упреками, не противопоставлять себя ребенку, находящемуся в таком ранимом возрасте.
Суперинтендент терпеливо выслушал ее, сохраняя все то же непроницаемое выражение лица.
Наконец директриса проводила его в свой кабинет. По дороге им попались одна — две девушки. Они, как подобает, тут же вытянулись в струнку, но глаза их были полны любопытства. Пропустив Баттла в небольшую комнату, обставленную не столь изысканно, как гостиная внизу, мисс Эмфри приготовилась удалиться, сказав суперинтенденту, что пришлет дочь к нему.
Она была уже на пороге, когда Баттл остановил ее.
— Одну минуту, мадам. Как вам удалось узнать, что именно Сильвия виновна в этих… э-э, утечках?
— Мои методы, мистер Баттл, были психологическими.
— Психологическими? Хм. А как же быть с доказательствами, мисс Эмфри?
— Да-да, я вполне вас понимаю, мистер Баттл. То, что вы это говорите, — естественно. Ваша, э-э, профессия, конечно же, дает себя знать. Но психология уже находит признание и у криминалистов. Уверяю вас, ошибка исключена, Сильвия полностью и совершенно свободно сознается в содеянном.
Баттл кивнул.
— Да, это я знаю. Я просто спрашивал, почему вы сразу остановили свое внимание именно на ней.
— Видите ли, мистер Баттл, эта история с пропажей вещей из ящиков девочек становилась по-настоящему серьезной. Я собрала всех учениц и изложила факты. Одновременно с этим я незаметно изучала их лица. Выражение лица Сильвии сразу бросилось мне в глаза. Оно было виноватым, смущенным. Я тут же поняла, кто этим занимается. Но я не хотела сразу, при всех, открыто обвинять девочку, я хотела дать ей возможность признаться самой. Я устроила ей небольшое испытание — игру в словарные ассоциации.
Баттл кивнул, показывая, что понимает, о чем речь.
— И в конце концов ребенок во всем сознался.
— Ясно, — коротко сказал отец девочки. Мисс Эмфри поколебалась мгновение и вышла.
Баттл стоял глядя в окно, когда дверь открылась снова.
Он медленно повернулся и посмотрел на вошедшую дочь.
Она остановилась у самой двери, которую осторожно закрыла за собой. Сильвия была высокого роста, темноволосая, угловатая. Лицо ее припухло, было видно, что она плакала. И голос прозвучал скорее робко, нежели вызывающе: