Все произошло из-за того, что Ги Пейджет вошел утром в мою спальню с телеграммой в руке и с физиономией, мрачной, как у наемного участника похоронной процессии.
Ги Пейджет — мой секретарь, усердный, работящий человек, замечательный во всех отношениях. Но я не знаю никого, — кто раздражал бы меня больше. Долгое время я ломал себе голову над тем, как бы избавиться от него. Однако нельзя же уволить секретаря за то, что он предпочитает работу досугу, любит рано вставать и положительно лишен недостатков. Единственно забавное у него — это физиономия, физиономия отравителя XIV века — такого рода людей Борджиа держали для своих делишек.
Я бы не был так настроен против Пейджета, если бы он не заставлял работать и меня. В моем представлении к работе следует подходить легко и беззаботно, в сущности, шутя! Сомневаюсь, чтобы Ги Пейджет когда-нибудь шутил в своей жизни. Он все принимает всерьез. Вот почему с ним так трудно жить.
На прошлой неделе меня посетила блестящая мысль: отослать его во Флоренцию. Он говорил, что ему хотелось бы поехать туда.
«Мой дорогой, — вскричал я, — вы поедете завтра. Я оплачу все ваши расходы».
Январь — не сезон для поездки во Флоренцию, но Пейджету все равно. Я представлял себе, как он ходит по городу с путеводителем в руке, благоговейно посещает все картинные галереи. И неделя свободы» обойдется мне совсем недорого.
Это была очаровательная неделя. Я делал все, что хотел, и ничего, что было бы мне не по вкусу. Однако приоткрыв глаза и различив Пейджета, стоявшего напротив окна в 9 утра, что было чересчур рано, я понял, что моей свободе пришел конец.
— Мой дорогой, — произнес я, — похороны уже состоялись или они назначены на более поздний срок?
Пейджет не воспринимает шуток, сказанных с невозмутимым видом. Он просто уставился на меня.
— Так вы знаете, сэр?
— Что знаю? — спросил я сердито. — По выражению вашего лица я заключил, что один из ваших ближайших и дражайших родственников должен быть предан земле сегодня утром.
Пейджет пропустил мою реплику мимо ушей, насколько это было возможно.
— Я думал, вы не можете быть в курсе дела. — Он постучал по телеграмме. — Я знаю, что вы не любите, когда вас будят рано, но уже девять часов, — Пейджет настоятельно считает 9 часов утра практически серединой дня, — и я полагал, что при данных обстоятельствах… — Он снова постучал по телеграмме.
— Что это такое? — спросил я.
— Телеграмма из полиции в Марлоу. В вашем доме убили женщину.
Сообщение окончательно пробудило меня.
— Какая колоссальная наглость! — воскликнул я. — Почему именно в моем доме? Кто убил ее?