— Моя лучшая ученица, — сказал он. Потом, немного подумав, добавил: — За все время моего преподавания в школе. То есть за двадцать три года.
— Могу я с ней поговорить? — спросил Денни, машинально оглядываясь по сторонам.
Учитель рисования расплылся в улыбке.
— О, разумеется! Она очень милая и умненькая девочка, сейчас позову ее… Впрочем, нет, ничего не получится.
— Да вы не волнуйтесь, — быстро произнес Денни, — я лишь задам Бекки несколько вопросов, и все.
— Я и не волнуюсь. Но позвать Бекки все равно не смогу. Дело в том, что ее нет на этом празднике. Она сейчас болеет. Простуду подхватила. Думаю, вы могли бы навестить ее дома.
— Неплохая идея, — кивнул Денни. — Непременно воспользуюсь вашим советом.
Он так и сделал, на следующий же день — а это было воскресенье, — захватив коробку конфет, отправился к Бекки домой.
Бекки до сих пор помнила удивление, которое испытала, увидев в своей, оборудованной во флигеле, студии молодого, элегантно одетого мужчину.
— Познакомься, это мистер Корриген, — сказала тетушка Кэт, стараясь придать голосу подобающее случаю светское звучание.
Но необычный визитер лишь слегка поморщился.
— Давайте без официоза, ведь мы, можно сказать, соседи. С моей матерью вы видитесь частенько, так что для вас я просто Денни. — Он взглянул на Бекки. — Для тебя тоже.
Тетушка Кэт немного подумала, потом кивнула.
— Хорошо, мистер… э-э… Денни, будь по-вашему. А это Бекки.
Денни улыбнулся.
— Очень приятно! — Затем, бегло оглядев комнату, спросил: — Это твои работы?
— Да… — хрипло произнесла Бекки. Она уже почти выздоровела, но горло у нее еще побаливало.
— Все?!
Бекки тоже скользнула взглядом по стенам, которых не было видно из-за вывешенных на них картин.
— Конечно.
Казалось, Денни Корриген был готов присвистнуть от удивления. Однако сдержался и вместо этого восхищенно протянул:
— Вот это да… А скажи, давно ты рисуешь?
Бекки переглянулась с тетушкой Кэт:
— Сколько себя помню.
— Лет с трех, наверное, — добавила тетушка.
— А сейчас тебе сколько?
— В конце этого месяца будет шестнадцать.
— Понятно…
Денни Корриген подошел к ближайшей стене и принялся рассматривать нарисованный Бекки в прошлом году натюрморт. Тем временем она разглядывала его самого.
Белокурый, со слегка вьющимися волосами и зеленоватыми глазами, сейчас он показался ей моложе, чем в первую минуту. Вряд ли ему тридцать пять, как она поначалу подумала, скорее около тридцати. Просто его элегантность сбивает с толку. Несмотря на то что апрель выдался довольно холодным, он пришел без пальто или плаща, в пиджаке, правда замшевом.