Тина покачала головой. Серафим на секунду задумался, потом подошел к невысокой вороной лошадке, сказал:
— В таком случае лучше начать с нее. Она тут самая покладистая. Иди сюда, не бойся.
— Я не боюсь. — Тина подошла к стойлу.
Серафим достал из кармана несколько кусочков рафинада, протянул ей:
— На, угости ее.
— Как ее зовут? — бархатные губы лошадки приятно щекотнули ладонь, и рафинад исчез.
— Не помню. — Серафим пожал плечами. — Потом, если захочешь, спросишь у конюхов.
— А где конюхи сейчас?
— У них обед, но это не проблема, я сам оседлаю лошадей.
Безымянная лошадка мягко ткнулась мордой в Тинину шею, просительно фыркнула.
— Серафим, а еще сахар есть?
— Не стоит их баловать. — Серафим погладил Мальчика по лоснящемуся крупу. — У них специальный, рассчитанный до последней калории рацион. Сахар я проношу сюда контрабандой. Если Антип узнает, скандала не миновать.
— Антип? — переспросила Тина.
— Он главный конюх, за любую из этих лошадок готов горло перегрызть. Знаешь, сколько мне пришлось повоевать, чтобы получить его высочайшее дозволение выезжать на Мальчике? Лучше не вспоминать.
— А как же я?
— А что «ты»? Ты же дочь хозяина! Кто посмеет тебе что-нибудь запретить? Ну что, едем кататься?
— Едем! — Тина погладила лошадку.
Она думала, что ездить верхом страшно, а оказалось, что ничего страшного в этом нет. Серафим не соврал, лошадка была спокойной и покладистой, она мерно трусила за Мальчиком и лишь изредка замедляла шаг, чтобы отщипнуть придорожной травы. Серафим направил своего жеребца к выезду из поместья.
— Тут недалеко дубовая роща, — объяснил он. — Там места красивые, и лошадей никто не напугает.
— Далеко собрались? — охранник встретил их внимательным взглядом.
— В дубовую рощу. Хочу показать барышне окрестности.
— Когда планируете вернуться?
— О, господи! — Серафим с мученическим стоном воздел очи к небу. — Как мне все это надоело!
— Вы знаете правила, это распоряжение хозяина.
— Через час тебя устроит?
— Вполне! — Охранник нажал кнопку на пульте управления, ворота отъехали в сторону.
— Это всегда так? — шепотом спросила Тина.
— Всегда, когда дело касается лошадей. — Серафим раздраженно поморщился. — Происки нашего серого кардинала.
— А кто у нас серый кардинал?
— Антип, кто ж еще?! Нашепчет на ухо твоему папеньке, накляузничает, а остальным потом страдай.
— И что он нашептывает?
— Да ерунду всякую, — отмахнулся Серафим. — Что нельзя лошадей без присмотра оставлять, что выезжать на них можно только после его разрешения, и за каждую поездку нужно отчитываться, разве что в журнальчике не расписываться.