— Где? — спросил он, просто чтобы поддержать беседу, порванную кофточку ему было совсем не жаль.
— На распродаже театрального реквизита, вот где!
Ян не выдержал, расхохотался. Да уж, ценное приобретение, ничего не скажешь!
— А что ты смеешься?! — В голосе Тины послышался намек на обиду.
— Я не смеюсь. — Ян перестал улыбаться. — Пташка, давай я завтра куплю тебе новую кофточку?
— Я не хочу новую. К моей юбке идет только эта.
— А еще она изумительно идет к гольфам и кедам.
— Тебе не нравятся гольфы и кеды?
— Нет, боже упаси! Я же прекрасно понимаю, что это неотъемлемый атрибут субкультуры.
Теперь расхохоталась она, плюхнулась на кровать рядом с Яном, заглянула в глаза, сказала неожиданно серьезно:
— Ты хороший.
— Я нехороший.
На закате жизни ему не хотелось записываться добровольцем в хилую когорту хороших. Хотелось для разнообразия побыть плохим. Интуиция и жизненный опыт подсказывали, что плохим живется интереснее.
Тина немного подумала, потом согласно кивнула. Умная девочка — оставляет ему право выбора. Вот это по-настоящему хорошо. Ян прикрыл глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Голова почти не болела, далекие отголоски не в счет. Он знал, что это временное явление, скорее всего это просто затишье перед бурей, и завтра мигрень атакует с утроенной силой, но это завтра, а сегодня ему хорошо. Кажется, первый день из отмеренных ему шестидесяти прожит не зря. Ян похлопал ладонью по покрывалу:
— Пташка, давай спать.
— Я не хочу спать, у меня еще уйма дел, — сказала Тина сварливо: — Одну пуговицу так и не нашла. Хорошо, что я запасливая и у меня есть с собой еще кое-какие шмотки, а то пришлось бы ходить оборванкой.
Ян хотел было сказать, что в своем готическом прикиде она и выглядит как раз как оборванка, но удержался. Во-первых, новая жизненная философия предполагала терпимость к ближним, а во-вторых, ему не было никакого дела до того, как выглядит Тина в одежде, достаточно было просто знать, что под маской Коломбины прячется хорошенькая барышня, пусть немножко чокнутая, но милая.
— …У тебя есть какие-нибудь планы? — Голос Тины Ян расслышал уже сквозь сон.
— Есть.
— Какие?
— Увидеть Париж и умереть…
Уснул он под аккомпанемент тихого женского смеха…
Наступивший день принес жесточайшую головную боль. А что он хотел после такой бурной ночи? Выпивка, езда по ночной автостраде, случайный секс со случайной женщиной. Ян приоткрыл один глаз — случайная женщина спала рядом, полностью одетая. Правда, на сей раз вместо бархатной кофточки на ней был черный атласный корсет на шнуровке и полупрозрачная бордовая блузка. В комбинации с полосатыми гетрами и кедами комплектик смотрелся просто убийственно.