Подозреваю, что этот Хамди успел нажить себе целую кучу врагов. Ты дашь мне наконец его бумаги?
Ивон положил чемоданчик на стол и прикоснулся руками к замкам.
— Еще один вопрос. Как ты думаешь, где теперь может быть статуя фараона Сети?
— Не знаю, — раздраженно произнес Стефанос, нетерпеливо поглядывая на чемоданчик.
— Мне она очень нужна. — Ивон не торопился открывать замки.
— Если что услышу, обязательно дам тебе знать.
— Статую из Хьюстона я так и не видел. — Ивон пристально посмотрел на Стефаноса.
Оторвав взгляд от чемоданчика, тот придал своему лицу выражение крайнего удивления:
— С чего ты взял, что я имею какое-то отношение к этой статуе?
— Ну, скажем, я обладаю такой информацией.
— Из писем Хамди? — В голосе Стефаноса послышалась злоба.
Вместо ответа Ивон щелкнул замками своего кейса и вывалил все бумаги беспорядочной кучей на стол. Откинувшись назад, он хладнокровно пригубил вино, а Стефанос буквально зарылся в письмах. Выудив из них свое письмо, он отложил его в сторону и повернулся к Ивону:
— Что там эта американка? Я хочу повидать ее.
— Она остановилась в „Хилтоне“. Ей пришлось пережить сильное потрясение, так что будь с ней помягче. Она — единственная ниточка, ведущая к статуе Сети I.
— Меня не волнует твоя статуя, а поговорить с девчонкой надо. Можешь положиться на мое чувство такта. Скажи лучше, что ты вообще узнал о Хамди?
— Не очень много. Он был выходцем из Луксора. Прибыл в Каир несколько месяцев назад, чтобы открыть новый антикварный магазин. В Луксоре у него остался сын.
— Ты уже виделся с сыном?
— Нет, — Ивон поднялся. От Стефаноса ему больше ничего не было нужно, — Не забудь сообщить, если узнаешь что-либо о статуе. Внакладе не останешься.
— Ты ему веришь? — спросил Рауль, когда они вышли из бара.
— Не знаю, что и сказать, — ответил Ивон. — Верю ли я ему — это один вопрос, а вот доверяю ли — другой. Он, пожалуй, самый сильный противник из тех, с кем приходилось играть. Думаю, надо проинструктировать Халифу, чтобы он был особенно внимателен во время встречи Стефаноса с Эрикой. Если грек попытается причинить ей вред, его нужно будет пристрелить.
После очередной прогулки по Каиру Эрика возвратилась в „Хилтон“.
Просторное фойе было переполнено. Послеполуденные международные рейсы сделали свое черное дело, доставив с разных концов света в Каир измученных длительным перелетом людей. Пассажиры сидели прямо на своих чемоданах, а сбившиеся с ног служащие отеля метались между ними в тщетных усилиях как-то разместить всех.
Незнакомый мужчина у регистрационной стойки взглянул на Эрику и тотчас махнул кому-то карандашом, указывая рукой в ее сторону. Эрика ускорила шаг, торопясь добраться до лифта. Нажав кнопку вызова, она старалась не оборачиваться и не глядеть по сторонам. Несколько раз она нервно нажимала на кнопку, пока наконец в зеленом окошечке перед ней не зажглась надпись „Лифт прибыл“. Она поспешила войти в кабину, и двери начали медленно закрываться. В этот момент кто-то просунул внутрь свою руку и жестом приказал лифтеру остановить лифт. Эрика отпрянула к задней стенке кабины и затаила дыхание.