Военный министр встал и пожал нам руки. Вполне себе среднего роста оказался. Ну, совершенно не "эпичен". Не то, что на памятниках.
Ведь в Риге, как мне бабуля рассказывала, испокон веков стоял постамент именно ему, возле Кафедрального собора на Эспланаде, тогда это был планетарий в Парке Райниса. А ведь сам памятник был, пылился и окислялся где-то, но почему-то в советское время на Невском Барклай стоял, а в Риге – фигу.
Кстати, во времена моего "исчезновения" из двадцатого века, уже шли споры по поводу восстановления фельдмаршала на положенное ему место. Я по привычке следил за событиями в Латвии. Но пока лишь споры. Так же как и насчёт Петра Великого…
Его памятник стоял ранее на месте нынешнего "Памятника Свободы", построенного в годы между мировыми войнами, но сама "бронза" сохранилась. И некто Гинзбург, достаточно богатый, как я понимаю, человек, её выкупил, отреставрировал и добился права выставить хоть на время в одном из парков Риги. Потом пришлось убрать, поскольку "на время".
Но я видел фотографию. Это был не "Медный Всадник" – никакого порыва вперёд, ничего подобного – Победитель, спокойно въезжающий в покорённый город.
Да, от такого действительно можно озвереть. И запретить навеки. Что и было сделано. Но я отвлёкся…
— Наслышан о вас, господин Демидов, — голос был практически без акцента. — И спешу принести горячую благодарность от лица всей русской армии. Ваши изобретения трудно переоценить. А вы к тому же ещё и блестящий учёный, наслышан, наслышан…
Я достаточно смущённо поблагодарил.
— А стишками не балуетесь? — улыбнулся Барклай. — Неужто появился в России второй Ломоносов.
— Если честно, ваше высокопревосходительство, то бывает, — но получается не очень.
— Оставьте титулование, Вадим Фёдорович – вы не на докладе. Меня зовут Михаил Богданович. Договорились?
— Почту за честь, Михаил Богданович.
— Вот и хорошо. Над чем сейчас работаете в Академии?
— Совсем недавно закончил очистку нового металла от примесей.
— Какого металла? Ещё один новый элемент? — лицо генерала выражало искреннее удивление.
— Совершенно верно. Удивительный и ни на что не похожий металл. Уверен, что за ним будущее. Но пока он слишком дорог. Значительно дороже золота, хотя его соединения у нас под ногами – например, обыкновенная глина.
— Ничего не понимаю: если он есть в глине, то почему дорог?
Да уж. Беседа о химии с военным… С темы надо "спрыгивать".
— Судите сами: чтобы получить меньше золотника этого вещества у меня ушёл месяц непрерывной работы в лаборатории.
— Вот это да! Очень бы хотелось взглянуть на это чудо.