— И вот результат? Рука-то?
— Да.
— Знаете, хорошая драчка успокаивает нервы, но не в вашем случае. Вы хандрите либо из-за малышки, либо из-за чего-то другого, либо из-за всего вместе взятого. Мальчик мой, вы же не собираетесь не доесть отбивную? Голодают, вот и лишаются задницы. Я несу молочный рис.
Клементина поставил перед Адамбергом пиалу с десертом.
— Останься вы у меня недельки на две, я бы вас откормила, — сказала она. — Что еще не так?
— Воскресший мертвец, Клементина.
— Ну, это легко уладить. Это проще, чем любовь. А что он сделал?
— Убил восемь раз, а теперь снова начал. Вилами.
— А когда он умер?
— Шестнадцать лет назад.
— А где сейчас убил?
— Около Страсбурга, вечером, в прошлую субботу. Девушку.
— Эта девушка ему ничего плохого не сделала?
— Она его даже не знала. Он чудовище, Клементина, красивое и жуткое чудовище.
— Что ж, я вам верю. Что это за манера — убивать людей, которые вам ничего не сделали.
— Но люди не хотят мне верить. Никто.
— Люди часто бывают тупыми. Не надо пытаться их убеждать, если они упираются. Пустая трата времени и нервов.
— Вы правы, Клементина.
— Ладно, забудем о других, — отрезала она, закуривая сигарету. — Теперь расскажите мне о вашем деле. Можете подвинуть кресла к камину? Вот ведь холодина, правда? Говорят, это из-за циклона с Северного полюса.
Адамбергу понадобилось около часа, чтобы спокойно изложить Клементине факты, хотя он и сам не знал, зачем это делает. Их разговор был прерван приходом подруги Клементины, старушки лет восьмидесяти. В отличие от Клементины, она была маленькой, худой и хрупкой, с лицом, испещренным мелкими морщинами.
— Жозетта, представляю тебе комиссара, я тебе о нем рассказывала. Не бойся, он хороший парень.
Адамберг обратил внимание на ее светлые крашеные волосы, добротный костюм и жемчужные серьги — неистребимое напоминание о канувшей в Лету буржуазной жизни. Зато обута она была в большие тенниски. Жозетта застенчиво поздоровалась и засеменила к столу, заставленному компьютерами внука Клементины.
— С чего бы ей бояться? — поинтересовался Адамберг.
— Нет, легавые — это нечто, — вздохнула Клементина.
— Простите? — не понял Адамберг.
— Мы говорим о ваших делах, а не о Жозетте. Вы правильно поступили, когда сказали, что играли с братом в карты. А вы не достали шило из заводи? Оно ведь может всплыть.
Адамберг продолжил свой рассказ, то и дело подбрасывая дрова в камин и благословляя порыв, занесший его к Клементине.
— Тот жандарм — придурок, — заключила Клементина, бросая окурок в огонь. — Все знают, что прекрасный принц может превращаться в дракона. Он, наверное, совсем тупой, раз не понимает простых вещей.