«Почему мы его продаем? Дорогая, ты же знаешь, что сказал доктор. Да, сейчас ты еще что-то слышишь, но это уйдет. Не забывай, так говорят врачи. Тебе не следует начинать то, что через несколько лет придется бросить. Мы сделали это ради тебя».
— Смотри: через три минуты, если не прибудет вертолет, я собираюсь порезать ее. Убил бы, если бы у меня было больше заложников. А так, не могу себе позволить потерять еще одного — во всяком случае, сейчас.
Эмили так и стояла с молитвенно сложенными руками, смотрела в окно, дрожала и всхлипывала.
— Вот видишь. — Безжалостно-сильные пальцы Брута сомкнулись на запястье Мелани. — Если бы ты была хорошим человеком, по-настоящему хорошим, ты бы сказала: «Возьми меня вместо нее».
— Довольно!
Брут ударил ее.
— Не закрывай глаза! Итак, если ты не абсолютно хороший человек, в тебе есть нечто плохое. Где-то засело. И из-за этого плохого ты позволишь порезать малышку вместо себя. Ты не умерла бы. Я не собираюсь убивать ее. Только причиню немного боли. Чтобы те кретины снаружи… знали, что со мной шутки плохи. Неужели ты не способна вытерпеть немного боли ради подружки? Значит, ты плохая? Как я?
Мелани покачала головой.
Брут обернулся. Горностай тоже. И она догадалась, что зазвонил телефон.
— Не отвечай, — приказал Брут Горностаю. — Слишком много разговоров. Я устал от болтовни. — Он провел по лезвию большим пальцем. Мелани замерла. — Так, значит, взять тебя? Вместо нее? — Он провел ножом вверх-вниз, сделал в воздухе несколько восьмерок.
Как поступила бы на ее месте Сьюзан?
Мелани колебалась, хотя прекрасно знала ответ. И наконец, кивнула.
— Вот как? — Брут удивленно изогнул брови. — В самом деле?
— Две минуты, — объявил Горностай.
Девушка снова кивнула, затем обняла всхлипывающую Эмили, прижалась головой к ее щеке и осторожно отвела от окна.
Теперь Хэнди был совсем с ней рядом, голова в нескольких дюймах от ее головы, нос у самого уха. Мелани, конечно, не слышала его дыхания, но ей показалось, что он втягивает воздух — запах ее страха. Она не могла оторвать глаз от ножа. Лезвие чертило фигуры у ее лица: рядом со щекой, носом, перед губами и шеей. Ласково прошлось по груди, скользнуло к животу.
Она ощутила вибрацию его голоса и повернулась.
— …так что тебе порезать? Титьку? Не будет никакого урона. У тебя все равно нет приятеля, который ее щупает. Или ухо? От него тебе тоже нет проку. Видела фильмец «Бешеные псы»?[46]
Лезвие скользнуло вверх по щеке.
— А как насчет глаза? Слепая и глухая. Ты будешь настоящей уродиной.
Мелани не могла больше этого выдержать и зажмурилась. Старалась вспомнить мелодию «Изумительной благодати» — не получилось.