Мальчик заставлял деда снова и снова рассказывать эту историю.
— Он хотел умереть, — говорил старик. — Он видел будущее, но себя в нем не видел. Для него там просто больше не было места.
— Хватит, дед, — шикала на него мать Арни. — Не надо так говорить при ребенке.
— Я знаю, о чем говорю, — упорствовал старик и тряс головой. — Я там был.
Арни тихонько забрался в постель и улегся на живот. В паху у него приятно ныло. Он думал об острове Динозавров. Он ни на минуту не сомневался в том, что остров существует на самом деле. И тузы существуют на самом деле. И инопланетяне — это ведь они занесли дикую карту на землю.
Он перевернулся на бок и подтянул колени к груди. Интересно, как это — быть динозавром? Когда ему было восемь, они с родителями проезжали через Юту, и он заставил их сделать остановку в Вернеле. Они отправились на «Доисторическую туристическую тропу», и Арни убежал вперед, чтобы побыть наедине с огромными, в натуральную величину, макетами динозавров. Должно быть, остров Динозавров выглядит точно так же, подумалось ему: поросшие низким кустарником складчатые холмы на горизонте, диплодоки такого размера, что он мог бы поместиться у них под брюхом, струтиомимы, похожие на огромных чешуйчатых страусов, птеранодон, присевший на полусогнутых лапах, как будто только что спланировал на землю.
Глаза у него закрылись, и все они ожили: не только те жалкие имитации, которые можно увидеть по телевидению, но и совсем особенные: крошечный злобный дейноник, «ужасный коготь». Жуткий шишковатый анкилозавр, тридцатипятифутовая рогатая жаба с палицей на конце хвоста, которой можно делать насечки на стальном листе.
Глубоко в мозгу мальчика, пробужденный пряным пенистым эндокринным супом, в котором он купался, вирус дикой карты навис над клеткой, замер, затем передал свое инопланетное сообщение и погиб. Но информация пошла распространяться от одной клетки к другой, годами двигаясь по двойной спирали страха и наслаждения, чудовищных мутаций и чудесных преображений…