– Но я-то буду слушать его искренне! Без мыслей о подарке! – попробовала все-таки возразить Нина.
– А какая, в принципе, разница? Он-то ведь этого не знает! Ему кажется, что его обожают все женщины мира, а вы наивно полагаете, что он должен любить вас только за то, что вы есть, вот такая, на этом свете! – сказала ей из-за шторки тоном, будто разговаривает с непроходимой дурочкой, Клеопатра Михайловна. – Для него главное – кого ему приятнее видеть, с кем разговаривать, а сам подарок для богатого мужика не проблема!
– Не проблема… – эхом повторила Нина. Мысли такого плана были озвучены для нее впервые.
– Вот и выходит, милочка, что ваша ценность для богатенького теперь мужа вовсе не непреложная величина. Ведь так?
– Не знаю, – сказала Нина. – Вы говорили убедительно, но я все-таки надеюсь, что он меня любит.
– Любит… – вдруг совершенно другим тоном, без всякого сарказма протянула Клеопатра Михайловна, и та, вторая, женщина за шторкой тоже напряженно примолкла.
– А что вы понимаете под словом «любовь»? – Контральто наполнилось не только грустью, но даже и мировой скорбью.
– Привязанность, которую невозможно объяснить словами, – сказала Нина. – В каждый момент она либо есть, либо нет. Ее нельзя купить, но она может возникнуть сама по себе, сразу, непонятно откуда, но и постепенно, в результате напряженных и длительных усилий с какой-либо стороны.
– Это каких же усилий? – спросила Клеопатра Михайловна.
– Если человек, который хочет, чтобы его полюбили, работает над этим в течение длительного времени – нескольких лет, например, или даже, бывает, десятков лет, – доказывает делом, что он лучше, умнее, что он преданнее, чем другие, со временем его могут оценить и полюбить. Причем чувство возникнет само собой, его вовсе не придется оплачивать какими-то материальными благами.
Клеопатра Михайловна помолчала. Маленькая женщина тоже ждала, что она ответит.
– Да, такие истории случаются как исключение из общего правила, – наконец произнесла Клеопатра, – но чрезвычайно редко. А у большинства людей, создающих семьи, любви на самом деле никакой и не бывает, бывает одна ее видимость, или расчет, или просто люди соединяются от безысходности – на безрыбье и рак рыба.
Из-за второй занавески раздался тяжелый вздох.
– Вы, милочка, так ли уж уверены, что любите по-настоящему своего мужа?
– Уверена ли? – Нина помолчала. Она вспомнила надменный вид Кирилла, вспомнила его брюзжание по вечерам, вспомнила его фигуру, которая не вызывала у нее уже никакого желания… и сказала с вызовом: – Все равно я его люблю!