Он не ошибся. Его студентка Воронина, та самая, которая совсем недавно с апломбом заявляла, что она не владелица публичного дома и поэтому не желает, чтобы ее называли «мадам», теперь пыталась влезть в детскую машинку и никак не могла втиснуть туда колени. Это задерживало начало катания всей группы. И двое уже сидевших в своей машинке недалеко от нее школьников, наблюдая за этим процессом, дико, во весь голос хохотали.
«Фу, как глупо! Зачем она туда полезла?» – подумал Роберт. Нина все никак не могла умоститься в машинке, у нее были для этого слишком длинные ноги. Служитель аттракциона, одной рукой державший мороженое в стаканчике, а другой уже собирающийся нажать на пусковую кнопку, потеряв терпение, тоже недовольно закричал:
– Ну женщина же! Скорее садитесь!
Испугавшись, что ее высадят, Нина кое-как все-таки втиснулась в машинку. Теперь она с ужасом вцепилась в руль и стала заглядывать вниз, пытаясь найти педаль, на которую следует нажимать, чтобы ехать. Между тем электрический ток, приводящий в движение машинки, был уже дан, и школьники («Вот негодяи!» – заметил Роберт, наблюдавший все от начала до конца) нарочно, гогоча во все горло, тут же наехали на нее. Нина от неожиданности сильно ударилась об руль и чуть не вывалилась. От удара ее развернуло, и машина уперлась в бордюр.
«Ну, теперь ей самой ни за что не выехать!» – одновременно подумали служитель и Роберт. Но Нина все-таки сообразила, что надо нажать на педаль и выкрутить руль, но руль уже перед этим был кем-то закручен, и Нина стала бессмысленно крутить его то туда, то сюда. Бабушки и парочка мамаш, пытаясь ей помочь, что-то кричали от загородки, но Нина сидела в машине, вся красная, растрепанная, буквально онемевшая от стыда и страха, и ничего не понимала.
«Подойти помочь ей, что ли? – подумал лениво служитель, но за целое лето ему ужасно надоели и сам аттракцион, и такие вот неумехи, воображающие себя крутыми водилами, к тому же из стаканчика у него стало капать мороженое. – Сама пусть выкручивается как знает! – зло подумал он. – Нечего лезть, если не умеешь!» Он даже не привстал со своего места, чтобы помочь ей. Роберт сразу угадал его мысли.
«Ах ты, свинья! Деньги загребать – так ты хочешь, а помочь человеку – так тут тебя нет! И ведь деньги ей не отдашь!» – подумал он.
Нина уже смирилась со своим поражением и просто сидела в машине, не поднимая головы и ничего не предпринимая. Она просто ждала, когда окончится время катания. Противные школьники развлечения ради наезжали на ее машину то с одной, то с другой стороны, и даже осмелевшие дошколята, проезжая мимо, хихикали и норовили задеть ее или рукой, или краем резинового бампера. От этих ударов машина ее периодически вздрагивала, а сама Нина все больше и больше съеживалась, а голова ее, опущенная вниз, по-старушечьи подпрыгивала.