А что она может сделать?
Заманчиво было бы порвать эту выскочку, как тряпку, или хотя бы оттаскать за волосы, расцарапать рожу, разорвать одежду.
– Как она выглядит?
– «Господи, пусть она будет жирной коровой», – про себя взмолилась Нилка.
– Такая черненькая, остроглазенькая, остроносенькая, метр восемьдесят. Треугольное лицо, как у лисицы, смуглая. Хохлацких, видать, кровей. Твоя противоположность, – подытожила Томка.
В зрачках у Нилки мелькнуло понимание.
– Том, ты на кого сделала ставку?
– Зачем ты так? Я на твоей стороне. Поэтому и предупреждаю.
Взгляд Нилки ползал по лицу подружки в поисках ответа на тайные мысли. Может, и эту оттаскать за волосы, расцарапать рожу, пустить на лоскуты свитерок известного бренда? Или что там делали древние с разносчиками скверных вестей? Голову отрубали? На кол сажали? Язык отрезали? «В самый раз», – удивляясь своей кровожадности, подумала Нилка.
– Ой, да не смотри ты на меня так, – вернула ее на землю Тамара, – скажи лучше, как там Мадрид?
– Стоит, – бесцветным голосом произнесла Нила. – Интересно, зачем ты мне все это рассказала?
– Про Валежанина?
– Да.
– Надеюсь, ты не такая дура, не собираешься прожить с ним до старости и умереть в один день?
Еще один хороший вопрос, за который хочется проделать с корреспондентом все, что проделывали древние с гонцом, принесшим дурные вести.
Рассматривая сервировочную подставку, расписанную в прованском стиле, Нилка спросила:
– Какая разница, что я планирую?
– Поверь, твое счастье, если он свалит к другой. Альфонс чертов. Зачем он тебе? Агентов мало, что ли?
– Альфонс? – Нилка вскинула удивленные глаза.
– А разве нет? Вот скажи, сколько он получает от твоих показов?
Томка проницательно щурилась, Нилка не отвечала, только медленно заливалась румянцем.
– Так я и думала, – пробормотала Тома, – вот и ответ на твой вопрос. Неужели не просекаешь, что он тебя употребляет?
– Мне денег хватает.
– Ты у себя одна, а у него таких, как ты, – два десятка. И с каждой он получает половину. Не слишком жирно за пару звонков и рассылку порт-фолио?
– Он удачливый букер, – возразила Нилка, – мне не на что жаловаться. У меня есть работа – это главное.
– Работа у тебя есть, пока он не найдет новый типаж. Вот как эту хохлушку.
– Я тебе не верю, – с трудом протолкнула слова Нилка.
– Ну и дура, – ласково сказала Томка, – тебе нужно срочно искать другого букера, а ты нюни распустила.
За Вадимом были опыт и интуиция, Вадим никогда не ошибался. Поменять его на кого-то другого – значит поставить крест на карьере, на мечтах и вообще на будущем. Томка не знает, о чем говорит.