Лошади и коровы паслись на общем выгоне, в кустарнике по опушке леса. Молодого вороного коня Калвиц только изредка впрягал в плуг или в борону; на будущую весну вороному исполнится четыре года, и тогда это будет настоящая рабочая лошадь. Пять дойных коров, и у каждой тяжелое вымя. Калвициене уже возила масло на Клидзиньский рынок. Анна порадовалась этому и похвалила прекрасных коров, Мария не переставала предостерегать маленькую Аннулю, чтобы не подходила к коровам, а то укусят.
По лесу погулять надо было непременно. Мария ведь никогда настоящего леса не видала, редкие сосны Агенскална, жалкие рощицы вокруг Бигауньциема — одно недоразумение. По проселочной дороге Анне идти не захотелось, пошли тропой, начинавшейся от жилого дома Силагайлей. Тропа была хорошо протоптанная, ровная, покрытая сухой хвоей. Андр увел девочек вперед, обещая им показать, где живет белка. Женщины пошли вслед за ними; Мария несколько раз крикнула своей девочке, чтобы не замочила туфельки.
Для Калвица-отца и Андрея Осиса ничего особенного в лесу не было. Хозяин с увлечением говорил о своих планах на будущее. В этом году договор в Силагайлях кончается, но он не тужит. Старый Озолинь уже не может вести хозяйство, с Юрьева дня сдает дом на двенадцать лет, согласен оставить арендаторам на выплату и часть инвентаря. У них почти все договорено, осталось съездить в Клидзиню к нотариусу, подписать по всем правилам договор. На двенадцать лет! Чем же это отличается от аренды в имении? Они с Дартой еще достаточно сильны, Марта прошлым летом уже косила траву, им понадобятся только один батрак и батрачка.
Андрей Осис желал Калвицу самого лучшего. С детских лет ему нравился этот умный скромный человек, которого Осиене всегда хвалила и ставила в пример своему мужу. Он был из породы тех сильных и настойчивых людей, которые начинают батраками-бобылями, затем женятся и через испол и аренду, глядишь, обзаводятся собственным хутором. Собственный хутор!.. В мыслях Андрея всплыли Яунбривини и немощный отец, надорвавшийся на постройке. Вспомнил еще своего тестя, который не нанимал батраков, не желая, чтобы они на него работали. — И еще… Как черное половодье нахлынуло прошлое… Как страшный кошмар, который надо бы вычеркнуть из памяти…
Калвиц заметил тень на лице Андрея и прервал свои рассуждения. Понял, у собеседника что-то другое на уме, не зря они с Андром вчера в сарае шушукались за полночь.
— Только не знаю, что у меня получится с Андром, — сказал Калвиц, глядя на Андрея хитро прищуренными глазами.
«Ага! Угадал!..» Андрей начал говорить охотно, должно быть, все обдумал заранее. Правда, у него получалось не очень связно.