К могиле Осиса нелегко было подойти — мешает огороженный холм Бривиней. Вокруг — кованая железная решетка, калитка заперта большим замком, внутри — крашеная зеленая скамейка со спинкой; как по линейке посажены ирисы, примулы и львиный зев. У хозяина Бривиней и его отца общая широкая могила под одним крестом. Но зато какой крест! Из черного спилвского гранита, отполированный, — блестит, словно лаком покрыт. На задней стороне надпись: «Семья Ванагов». На лицевой — «Jahn Wanag, первый владелец усадьбы Бривини», а пониже — «Johrg Wanag, Дивайский волостной старшина». Еще ниже — изречение из Евангелия: «Блаженны чистые сердцем, яко тии бога узрят».
Анна повела плечами.
— Землевладельцы и волостные старшины… Без титула даже в гроб не ложатся. Но ведь он уже не был волостным старшиной, когда умер.
— Кто знает, — посмеялся Андрей, — может быть, там его опять выбрали. Рийниек пока еще жив, конкурента на том свете нет.
По углам могилы Осиса врыты четыре столбика, обтянутые ржавой проволокой. Из густой травы едва виден чахлый кустик анютиных глазок. Годами никто не приходил сюда, чтобы выполоть траву. А ведь раньше мать не давала вырасти даже одуванчику, каждую субботу поздно вечером, в сумерки прибегала, чтобы в воскресенье посетители не могли сказать, что Осиене позабыла свою свекровь.
— Для матери места еще хватит, — обронила Анна, думая о чем-то другом, но Андрей, кажется, ее понял.
Покосившийся крест на могиле отца все же украшала красивая дубовая дощечка с выжженным по краям узором из дубовых листьев и надписью печатными буквами: «Janis Osis», дальше — год рождения и смерти.
— Это работа Маленького Андра, — сказала Анна. — Удивительно, как это мать не потребовала, чтобы выжег на дощечке и крест.
— Да, люди могут осудить! Всю жизнь это пугало ее больше, чем бог со всеми чертями.
За могилами Иоргиса Вевера и Альмы неустанно следила Качиня Катлап. Садовых цветов у нее, вероятно, не нашлось, на всех четырех углах росли кусты высоких метелок, обложенных дерном. Площадка перед холмиками посыпана желтым песком, на обеих могилах — большие букеты желтоглава. Хорошо сделанные дубовые дощечки с громадными надписями чисто протерты и тщательно укреплены. Андр кивнул головой.
— Все так, как он желал. Каменного креста ему не нужно… Это был умный человек — порядочный человек! Те идиоты считали его каким-то блаженным, а у него была своя голова и полное равнодушие к тому, что о нем говорят люди.
Он погрузился в далекие воспоминания. Анна не хотела ему мешать и повела маленькую Марту показать могилу бабушки Маленького Андра, в дальнем углу кладбища за часовней, где хоронили бедняков. Холмик порос зеленым кудрявым покровом. Ну, конечно, это дело рук Марты — чудесная девушка растет у Калвицев. По дощечке на кресте сразу можно узнать искусство Андра. Он выжег точно такие же узоры, какие старушка вязала на рукавичках.