- И, пожалуйста, - продолжала миссис Ланкастер, - не говори ничего Джеффу. Он такой впечатлительный...
Речь шла о маленьком сыне миссис Ланкастер, соответственно, внуке мистера Уинберна. А отца у него не было - муж миссис Ланкастер недавно умер.
Снаружи зашелестел дождь, тихонько постукивая по оконным стеклам: кап-кап, шур-шур.
- Послушай, - сказал мистер Уинберн, - очень похоже на шаги?
- Больше похоже на дождь - сказала миссис Ланкастер с улыбкой.
- Но это.., это чьи-то шаги! - воскликнул ее отец, снова прислушиваясь.
Миссис Ланкастер громко расхохоталась.
Старому джентльмену ничего не оставалось, как тоже рассмеяться. Они пили чай в холле, и мистер Уинберн сидел спиной к лестнице. Но теперь он даже развернул свой стул так, чтобы видеть лестницу.
По ней как раз спускался маленький Джеффри, спускался не по-детски медленно, явно испытывая благоговейный трепет к этому таинственному дому. Одолев наконец все ступеньки - а они были из гладко отполированного дуба и без ковровой дорожки, - он остановился рядом с матерью. Мистер Уинберн слегка вздрогнул. В то время как его внук уже шел по полу, он отчетливо услышал звук других шагов - на ступенях. Причем это были шаги человека, которому идти очень трудно, и он еле волочит ноги. Мистер Уинберн скептически пожал плечами. "Дождь, конечно, дождь", - подумал он.
- Бисквитное печенье, - мечтательно произнес Джефф, не сводя глаз со столь аппетитного объекта. Миссис Ланкастер поспешила придвинуть вазочку с печеньем к его чашке.
- Ну, сынок, как тебе наш новый дом?
- Здоровский! - ответил Джеффри с набитым ртом. - То, что надо.
Сделав это заявление, которое, несомненно, означало наивысшую похвалу, он замолчал, сосредоточившись на том, чтобы поскорее умять печенье. Проглотив, не разжевывая, последний кусок, он разразился речью:
- Ой, мамочка! Джейн говорит, здесь есть чердак. Можно я туда полезу, прямо сейчас, а? Там, наверное, есть потайная дверь. Джейн говорит, что нет, а я думаю, есть. Трубы там точно будут, трубы с водой - можно я с ними поиграю? И еще - можно мне посмотреть паро... паровой котел? - он с такой мечтательной растяжечкой произнес это слово, что его дедушке стало даже немного не по себе. Потому что этот безоглядный детский восторг вызвал в его воображении лишь омерзительное воспоминание о едва теплой воде в ванне и кипах счетов от водопроводчиков.
- Чердаком мы займемся завтра, малыш. А сейчас неси-ка сюда свои кубики. Из них можно построить замечательный дом или паровоз.
- Не хочу строить паровод.
- Паровоз, - поправил его дед.