– Мы многое о вас знаем, – тем же ровным голосом сказал Донатти, – но, как я уже говорил, все останется в тайне.
– Я ухожу, – с трудом проговорил Моррисон и поднялся.
– Останьтесь еще ненадолго.
Моррисон внимательно посмотрел на Донатти – тот был спокоен. Казалось, происходящее даже немного забавляет его. По выражению лица можно было сказать, что Донатти наблюдал подобную реакцию сотни раз.
– Хорошо, я задержусь. А вы давайте ближе к делу.
– Обязательно. – Донатти откинулся назад. – Я вам объяснил – мы люди практичные. Поэтому с самого начала мы должны были понять, насколько сложно излечить от страсти к курению. Восемьдесят пять процентов бросивших снова начинают курить. Среди наркоманов, отказавшихся от употребления героина, эти цифры ниже. Проблема необыкновенно сложная. Необыкновенно.
Моррисон посмотрел на мусорную корзину. Одна сигарета была измята, перекручена, но курить ее можно. Донатти добродушно рассмеялся, полез в корзину, сломал сигарету.
– В законодательных собраниях некоторых штатов иногда предлагается отменить в тюрьмах еженедельную выдачу сигарет. При голосовании эти предложения неизбежно терпят крах. Иногда они все же проходили, и тогда в тюрьмах начинались мятежи, настоящие мятежи, мистер Моррисон. Вы можете представить подобное?
– Это меня не удивляет, – сказал Моррисон.
– Попробуйте вникнуть в суть! Когда человека сажают в тюрьму, его лишают секса, спиртного, возможности заниматься политической деятельностью, путешествовать… И никаких мятежей. Может быть, незначительное количество по отношению к общему числу тюрем. Но когда вы лишаете заключенных сигарет – ба-бах! – Донатти стукнул кулаком по столу, чтобы подчеркнуть свою мысль. – Во время первой мировой войны, когда в Германии никто не мог достать сигареты, аристократы, собиравшие окурки на улицах, были обычным явлением. Во время второй мировой войны многие американцы начали курить трубки, когда не могли раздобыть сигареты. Интересная задачка для практичного человека, мистер Моррисон.
– Давайте приступим к лечению.
– Одну минутку. Подойдите, пожалуйста, сюда. – Донатти встал, отодвинул зеленую занавеску, которую Моррисон заметил еще накануне. За прямоугольным окошком – пустая комната. Нет, не пустая. На полу кролик ел из миски хлебные шарики.
– Симпатичный кролик, – заметил Моррисон.
– Согласен. Понаблюдайте за ним. – Донатти нажал на кнопку у подлокотника – кролик прекратил есть и запрыгал как сумасшедший. Когда он касался пола, казалось, его подбрасывало еще выше, шерсть вставала дыбом и торчала во все стороны, глаза становились дикими.