— О! С каким необыкновенным драматизмом вы описали все это, Лебланк! — воскликнул Джессеп. — Теперь вопрос в том, что мы можем предпринять?
Лицо Лебланка омрачилось.
— Боюсь, что все это не так просто… А вдруг мы ошибаемся? Об этом даже подумать страшно! Если мы правы, то нам еще нужно будет попотеть над доказательством… Расследование по приказанию свыше могут и отменить. Вы понимаете? Это все будет очень и очень нелегко. Но, — он поднял свой желтый от никотина палец, — мы раскроем все во что бы то ни стало!
Четыре автомашины с трудом одолели горную дорогу и остановились перед высокими железными воротами. В первой сидели французский министр и американский посол, во второй расположились английский консул, член парламента, а также шеф полиции, третья машина везла двух членов бывшей Королевской комиссии и двух известных журналистов. В четвертой ехали люди, малоизвестные широкой публике, но достаточно уважаемые в своей среде. Это были мосье Лебланк и мистер Джессеп. Безупречно вышколенные шоферы поспешили выйти и открыть дверцы машин высоким гостям.
— Надеюсь, — пробормотал министр с тревогой, — что у нас не будет необходимости контактировать с ними.
— Не беспокойтесь, мосье министр! — заметил один из сопровождающих. — Приняты все необходимые меры предосторожности. А потом, ведь можно инспектировать на расстоянии, не так ли?
Огромные ворота со скрежетом открылись. Несколько человек вышли навстречу.
— А как наш дорогой Аристидис? — спросил министр.
— Мистер Аристидис только вчера прилетел из Испании, — ответил Заместитель Директора. — Мистер Аристидис ожидает вас в здании. Разрешите мне проводить вас к нему.
Все последовали за Заместителем.
Министр с опаской поглядывал направо, где за густой сеткой гуляли прокаженные.
Аристидис принимал своих гостей в роскошной гостиной. Начались поклоны, комплименты, представления. Темнокожие слуги, в белых одеждах и тюрбанах, подавали аперитивы.
— Прекрасное место у вас тут, сэр! — обратился один из журналистов к Аристидису.
— Я горжусь им, — с чувством проговорил Аристидис, прижимая по-восточному руки к груди. — Это, так сказать, моя лебединая песня. Мой последний дар человечеству. Я не пожалел никаких затрат.
— Могу подтвердить, что это действительно так, — раздался голос одного из врачей. — Лепрозорий — мечта профессионального врача. У нас, в Штатах, например, научная работа на высоте, но то, что я увидел здесь, не идет ни в какое сравнение! И потом, мы получаем прекрасные результаты!
Его энтузиазм оказался заразительным.
— Мы должны быть признательны за создание на частные деньги этого лечебного учреждения, — проговорил посол, вежливо поклонившись в сторону Аристидиса.