За спиной дамы стояли два полицейских. Оба с усами. Думаю, не надо объяснять, какого рода у них были усы.
— Бон жур, Лисе, — улыбнулась дама, протянула руку и что-то добавила по-французски.
— Э-э… — сказала Лисе и вздрогнула, потому что Жюльет молниеносно надела ей на нос французскую прищепку.
— Ты меня, вероятно, не узнаешь, — сказала дама. — Когда я без пончо.
— Э-э… Нет, — призналась Лисе.
— А если я сниму вот это? — сказала дама и сняла очки.
И Лисе тут же все поняла.
Теперь это была взрослая дама, но раньше… она была девочкой, которая встретилась Лисе на мосту около Инавеля!
— Анна? — воскликнула Лисе.
— Конечно, — засмеялась дама. — Мне надо бы удивиться при встрече с тобой, но я всю свою жизнь чувствовала, что мы опять встретимся. Особенно после того, как в день нашей первой встречи я приняла решение.
— Да?
— Ты помнишь, о чем мы говорили тогда?
— Гм. Да-а! Как ужасно, что нет мужественных людей, способных остановить типов, подобных Клоду Клише.
— Именно. Но ты предложила мне попытаться. Вот это я и решила. Я старательно училась в школе, потом пошла на юридический в Париже, затем усердно трудилась и наконец стала судьей. Весь последний год я потратила на изучение дела Клода Клише. Мы вели наблюдение за ним днем и ночью, чтобы добыть доказательства, что он — мерзавец. Несколько дней назад мы поняли, что у нас накопилось достаточно материала для ареста, и решили арестовать его сегодня, когда он приехал сюда.
— Прекрасно! — сказала Лисе и стиснула ладони. — Вы слышите, доктор Проктор? Выходит, нам не надо никуда отправлять Клише. — Лисе обернулась к Анне: — Вы ведь обещаете надолго посадить его в тюрьму, правда?
— О да, это мы обещаем, — засмеялась Анна Жо-ли. — Он проведет за решеткой много лет, особенно теперь, когда мы собственными глазами видели, как он пытался застрелить вашего невероятно милого парнишку около пансиона. Но этот парнишка довольно шустрый, должна сказать.
— Он чрезвычайно шустрый, — хмыкнул профессор.
— Мы свободны! — в восторге закричала Жюльет и поцеловала Проктора в губы, отчего он зарумянился.
— Ура! — закричала Жанна.
Лисе тоже хотелось закричать от радости, но какое-то слово Проктора заставило ее забеспокоиться.
Один из полицейских откашлялся:
— Ну, того-этого, надо бы приказ, чтоб мы арестовали этого пакостника.
— Да-да, понимашь, уже хватает доказательств, — сказал другой, подошел к двери ванной и открыл ее.
— Чё такое делает малец? — спросил первый полицейский. — Моет голову?
— И куды пропал Клод Клише?
И тут Лисе поняла, что за слово ее обеспокоило. «Шустрый». Булле был шустрым. Э-эх!