— Шо ртуть начинает, я понимаю. Значит, цыплят на сегодня вычеркиваем. Больше никуда ртуть не кладут? Или там стрихнин?
— Затрудняюсь ответить.
В это время запасы яиц подошли к концу, и побоище закончилось само собой. Увидев это, герцог подал руку жене, предлагая ей вытащить стрелу из бока оленя. Герцогиня решительно потянула за древко, и тут же из раны в подставленную чару начало хлестать красное вино. Это событие было воспринято с радостным воодушевлением. Затем слуги герцога взрезали корочки пирогов и… Оглушительный визг огласил пиршественную залу. Из пирога, увидев свет, во все стороны запрыгали лягушки, отловленные в камышах Сонны. Из другого хлебобулочного шедевра выпорхнула стая птиц и заметалась в ужасе, взмахами крыльев гася свечи и погружая залу во мрак. Радостное возбуждение достигло апогея.
— Весело у них тут, — констатировал Лис. — Почти как у нас на дискарях. Только мордобоя не хватает.
Точно подслушав его слова, герцог хлопнул в ладоши, и тотчас загорелись новые свечи, птицы были изгнаны в распахнутые окна, а пироги на столе сменились настоящими. Вслед за этим Жан Бесстрашный радостно возгласил:
— Пусть теперь выступают борцы. — Он испытующе поглядел на Камдила: — Не желаете ли померяться силой?
— С вами? Нет. — Вальдар дернул плечами. — Неучтиво побеждать хозяина в его доме. Но, если желаете, можете выставить против меня трех своих бойцов.
Глаза Жана Бесстрашного вспыхнули:
— По очереди?
— Как хотите. Можно и вместе, — со скучающим видом ответил Камдил.
— Ну все, дорвался. Все б тебе маленьких обижать. Я ж говорил, без мордобоя дискарь — не дискарь, — со слезой в голосе отметил Лис. — Ладно, пойди порезвись.
— Воля гостя для нас священна, — ухмыльнулся герцог, жестом подзывая к себе пажа и шепча ему на ухо имена поединщиков. Спустя минуту трое крепкого вида бойцов стояли в пространстве между столами, горя желанием проучить самонадеянного чужака.
— Напоминаю, — огласил Жан Бесстрашный, — вы не должны бить друг друга в лицо, кусаться, выдавливать глаза и, — герцог сделал недвусмысленный жест, — щадить мужское достоинство. Готовы?
Камдил бросил на руки Лиса расшитый золотом камзол и остался в одной шелковой рубахе.
— Начали!
Бой был недолгим. Хотя для Камдила он продолжался дольше обычного. Раза в три дольше, чем понадобилось бы ему, чтобы привести в полную негодность противостоящих ему борцов. Вероятно, они были славными поединщиками, но при этом отчаянно мешали друг другу, норовя первыми добраться до ловкого чужестранца. Камдил перехватил запястье одного из герцогских бойцов, повернул, бросая несчастного под ноги второго поединщика, сметая его. Затем как-то в одно движение подцепил носком колено третьего нападавшего и пяткой с силой ткнул во внутреннюю часть бедра. После чего, уложив третьего на второго, уселся сверху, объявляя во всеуслышание: