Позади вельможи гарцевали на драгоценных арабчаках бородатые нукеры.
— Кто вы и куда направляетесь в час, когда Великий амир выступил в поход, чтобы сокрушить неверных?
— Мы выполняем повеление Тимура, — отозвался старший. — Разыскиваем опасного мятежника и смутьяна, дервиша Хасана аль Саббаха, прозванного Галаади.
— Хасана Галаади, сбежавшего из Константинополя три дня назад? Его уже поймали. — Мурза вытащил из рукава свиток. — Вот фирман с тамгой Великого амира, да продлит Аллах его дни и усладит ночи. Мне предписано направлять в Галату все мною встреченные разъезды, дабы в наискорейшем времени собранный мною отряд смог присоединиться к войску Повелителя Счастливых Созвездий.
Командир принял свиток из рук вельможи и, почтительно развернув, стал разбирать витиеватые строчки персидской скорописи.
— Возвращайтесь в Галату, — скомандовал мурза.
— Да. — Военачальник почтительно приложил фирман ко лбу, устам и сердцу и повернулся к своим людям: — Со мной останутся Ахмет и Бахтияр. Остальные могут тоже отправляться в Галату.
Нукеры покорно склонили головы, повинуясь непререкаемому тону мурзы.
— Но как же ты, почтеннейший?
— Я присоединюсь к вам через два, от силы три дня.
Он взмахнул рукой, отсылая всадников, затем долго стоял на месте, глядя, как те удаляются, скрываясь за песчаным занавесом, превращаясь в черные, едва различимые точки. И лишь когда они совсем исчезли из виду, он повернулся к спутникам.
— Спасибо вам за помощь.
— Мы твои нижайшие слуги, почтеннейший Хасан Галаади. То, что ты рассказал нам о последних часах нашего отца, не имеет цены. Мы счастливы знать, что он умер как воин, а не как жалкий пес на цепи.
— Я лишь исполнил последнюю волю Али, сына Аллаэддина, мир праху его. А сейчас я должен вас покинуть. Ибо никому не следует знать, куда лежит мой путь.
«Все замечай, на многое прикрывай глаза, немногое поправляй».
Граф-герцог Оливарес
Оазис был невелик. Три десятка пальм, несколько хижин, неизменный минарет и бьющий из земли родник. Вот и все, что открылось взору Хасана, привыкшему видеть в темноте. До первого намаза оставалось не больше часа. Караваны, ходившие прежде в этих местах, после захвата ромейских земель первыми османами изменили маршрут движения, оставляя лишь дикому зверю да грифам-падальщикам хозяйничать здесь. Только посвященные являлись сюда, дабы приобщиться к мудрости Учителя, много лет назад ушедшего путем Истины из султанского дворца в Бурсе. Теперь в нескольких убогих хижинах расположенного в каменистой пустыне оазиса находился рибат, обитель странников.