— Лис! Только не говори мне, что ты собираешься раздавать добытое непосильным трудом насекомых золото местной знати.
— Капитан, ты из берегов-то не выходи! Я шо, по-твоему, неизлечимо болен?
Мы же тайными тропами едем с Востока, причем довольно-таки дальнего! Я прихватил черный перец, гвоздику и прочих драгоценных пряностей из гастронома. Все думал — вытряхивать их из пакетов, или ну его. Только представь: вваливаемся мы к герцогу, выкладываем на стол расфасованные в пакеты с индийской вязью специи для плова. Светлость щупает товар и, горя взором, понимает, что заморский Ваня нереально крут, потому как ни на каком ткацком станке целлофан не соткешь, а применение эдакого материала, скажем, в женской одежде, неминуче привело бы к демографическому взрыву в Европе, столь необходимому в ее, не пойми меня правильно, критические дни.
— Лис, тебя опять куда-то понесло. Дай отдых языку.
— Не дают позаботиться об Европе! Более того, слова не дают сказать! Душат прекрасные порывы. Но если правде затыкают рот, она говорит другим способом!
— Лис!!!
— Ну ладно, шо ты кричишь? Сейчас как набегут все лисы из леса — тебе сильно полегчает? Я только хотел дать тебе возможность собраться с мыслями, шоб поведать о прекрасной даме, к которой стоит наш путь.
— Лежит, — поправил Камдил.
— Путь к прекрасной даме? Ну, тебе видней.
Камдил подавил тяжкий вздох и безнадежно махнул рукой.
— Начать придется с небольшой предыстории. Когда Тамерлан взял в плен Баязида, он в свойственной ему манере решил сокрушить, но теперь уже не военную мощь владыки правоверных, а его султанское величие.
— Про клетку я уже слышал, — напомнил Лис.
— Клетка здесь ни при чем. Камера, клетка — лишь досадные превратности судьбы. Тамерлан — большой выдумщик на тему, как бы побольнее пнуть ближнего. Но здесь Баязид сам подставился. Надо же было ему написать Тамерлану в вызове на бой похабную чушь по поводу гарема Железного Хромца. Я не исключаю, что Владыка Самарканда и сам уже чувствует, что в его годы бегать за красотками еще можно, но вспомнить зачем, удается не всегда. А тут еще сорокалетний «юнец» напоминает, что лучшие годы жизни позади.
— Ну, понятно. Мужик обиделся. Дальше-то что?
— Дальше? Первым делом, разгромив султана, Тимур отловил его гарем…
— Ну и…
— Ну и… не угадал. Повелитель Самарканда распустил жен по домам.
— Офигеть! Буквально красноармеец Сухов. И что нам с тех освобожденных женщин Востока?
— Нам с тобой нужен лишь один цветок из всей благоуханной клумбы владыки правоверных. Среди многочисленных тамошних гурий и пери затесалась некая красавица, именуемая Анна Венгерская.