В лабораторном столе хранятся пятилитровые бутыли сильных кислот, в том числе и серная кислота. Случайно брызнув ею, можно выжечь глаза, превратить лицо в сплошной шрам. В углу комнаты установлены баллоны со сжатым газом, одни высотой до фута, другие в человеческий рост. Стоит забыть о простейших мерах предосторожности, и любой из них может взорваться или незаметно отравить воздух.
Смерть была здесь повсюду, но на нее не обращали внимания. Однако рано или поздно (как случилось теперь) один из тех, кто находился рядом с ней, больше уже не вставал.
Брейд вошел в учебную лабораторию три часа тому назад. В его личной лаборатории активно проходила реакция окисления, и новый, только что установленный баллон медленно подавал газ в реактор. Процесс должен был длиться до утра. Еще немного и Брейд мог идти домой — ведь в пять часов он ждал к себе старого Кэпа Энсона.
Как объяснял потом Брейд, перед уходом он обычно прощался со своими студентами, если они еще оставались в лабораториях. К тому же ему хотелось раздобыть немного титрованного раствора соляной кислоты, а реактивы и кислоты с наиболее точно установленным титром были, как известно, у Ральфа Нейфилда.
Ральф Нейфилд сидел к нему спиной, просунув голову в вытяжной шкаф, прислонившись к его внутренней стенке. Брейд нахмурился. Для такого опытного аспиранта, как Нейфилд, поза была более чем странной. При проведении опыта в вытяжном шкафу всякий грамотный молодой химик всегда опускает перегородку из небьющегося стекла, отделяющую экспериментатора от кипящих химикалий. Таким образом горючие ядовитые пары изолируются в пространстве шкафа и уходят через вентилятор в выхлоп на крыше. Экспериментатору никак не подобало совать голову внутрь вытяжного шкафа, а тем более — работать в таком положении.
— Ральф! — Брейд неуверенно двинулся к аспиранту, мягко ступая по пробковому полу (настланному, чтобы не билась лабораторная посуда). Тело Нейфилда тяжело двинулось под его рукой. Со страхом, с внезапной решимостью Брейд повернул к себе голову ученика. Светлые, коротко остриженные волосы мелко завивались, как всегда. Он заметил неподвижный, остекленевший взгляд из-под полузакрытых век.
Что так резко отличает мертвого человека от спящего или пьяного?
А Нейфилд был мертв. Брейд не ощутил пульса в его похолодевшей руке, привычным обонянием химика уловил еле слышный запах миндаля.
Во рту у Брейда пересохло, он судорожно глотнул и стал звонить в медицинский институт, находившийся неподалеку. Стараясь не выдать волнения, он попросил к телефону знакомого врача, доктора Шалтера. Затем вызвал полицию.