Следующий звонок был к декану факультета, но профессора Артура Литлби не оказалось на месте и не было с самого завтрака. Брейд попросил секретаршу записать все, что он обнаружил и предпринял, и пока не распространяться о случившемся. После этого он ушел к себе в лабораторию. Отключив подачу кислорода и нагрев, открыл реактор. Придется прекратить реакцию. Теперь все это не имеет смысла. Глядя невидящими глазами на манометры высокого кислородного баллона, он безуспешно пытался осознать происшедшее.
Затем, словно двигаясь в безмолвной необъятной пустоте, он вернулся в лабораторию умершего аспиранта, удостоверился, что запер дверь, и сел дежурить возле смерти.
Доктор Ивен Шалтер из медицинского института осторожно постучал, и Брейд впустил его. После недолго осмотра Шалтер сказал:
— Умер часа два назад. Цианид!
Брейд кивнул:
— Я так и предполагал.
Шалтер убрал со лба седые волосы, лицо его лоснилось — он, видимо, легко потел.
— Ну, теперь начнутся неприятности. Ясно, что только с ним и могло такое случиться.
— Вы знаете… знали его?
— Встречал. Берет книги из медицинской библиотеки и не возвращает. Пришлось напустить на него библиотекарш, чтобы получить нужный мне том. Он обозлился и одну из них довел до слез. Впрочем, теперь это все неважно.
Он ушел.
Врач, приехавший с полицейскими, подтвердил диагноз, быстро сделал несколько записей и исчез. Останки Нейфилда сфотографировали в трех ракурсах, завернули в простыню и вынесли.
Коренастый человек в штатском задержался. Мельком показав удостоверение, он представился:
— Джек Доэни.
У него было пухлые, обвислые щеки, говорил он скрипучим басом. Он произнес «Ральф Нейфилд» и, старательно выписав эти два слова, показал их Брейду для проверки.
— Есть близкие родственники, с которыми можно связаться?
Брейд поднял глаза, соображая:
— Мать. В канцелярии есть ее адрес.
— Проверим. Ну, а как это случилось, проф? Мне просто записать для отчета.
— Не знаю. Я нашел его мертвым.
— Ему не давалось учение?
— Нет. Он занимался хорошо. Вы предполагаете самоубийство?
— Иногда для этого и берут цианид.
— Но зачем было ему начинать опыт, если он хотел покончить с собой?
Доэни подозрительно оглядел лабораторию.
— Скажите-ка, проф, мог это быть несчастный случай? Это вот не совсем по моей части. — Он ткнул большим толстым пальцем в сторону химических препаратов.
— Пожалуй, мог, — сказал Брейд. — Вполне мог. Ральф ставил ряд экспериментов, для которых ему приходилось растворять ацетат натрия в реакционной смеси…
— Стоп! Какой натрий?
Брейд терпеливо продиктовал, и Доэни так же терпеливо записал.