— Вот что, — сказал Брейд, — я позвоню вечером Кэпу и предложу прийти в девять. Все равно раньше одиннадцати я Джинни не поведу.
Дорис ничего не ответила. Она включила телевизор и, взяв вязанье, устремила хмурый взгляд на экран. Но спицы не двигались. Брейд был уверен, что она и экрана не видит.
Наконец, по-видимому, сердясь на себя, что не может оставить эту тему, она спросила:
— Есть что-нибудь новое про Ральфа?
Брейд поднял глаза от рукописи Кэпа Энсона. (Он спустился бы вниз к себе в кабинет, если бы, честно говоря, не нуждался так сильно в обществе, пусть даже недовольной Дорис.)
— Сегодня ко мне приходил полицейский, — ответил он.
Она быстро взглянула на него, красивые глаза ее широко раскрылись:
— Что?
— Он просто принес мне ключ от лаборатории. Ключ Ральфа. Но меня встревожило, как он все осматривал.
— Он что-нибудь сказал?
— Если ты имеешь в виду, сказал ли он что-нибудь про убийство, то нет.
— Вот видишь! Не пора ли и тебе забыть об этом?
— Даже если это действительно убийство?
— Но ведь все уже кончено. Умер довольно неприятный молодой человек. Его не вернешь.
— Ничего не кончено. Есть девушка, которая, по-видимому, любила его и собиралась выйти за него замуж. Осталась мать, которая, как я понимаю, пережила за свою жизнь не одну трагедию и которой пришлось приложить немало сил, чтобы он получил образование. Так что ничего не кончено.
— Им не будет лучше, если у тебя начнутся неприятности.
— Они уже начались. Я весь день только и думаю, как бы из них выкарабкаться.
— Никто не подозревает, что это убийство, кроме тебя.
— Но долго ли так будет? Одна особа сегодня уже выражала недоумение, как это Ральф ухитрился перепутать цианид с ацетатом. Сейчас она убита горем, но постепенно успокоится и задумается об этом всерьез. Могут задуматься и другие наши химики. Кто-нибудь наверняка обратится в полицию. Ты хочешь, чтобы над нами висел дамоклов меч?
— Кто это — «она»? О ком ты говоришь?
— О Роберте Гудхью. Она собиралась за Ральфа замуж.
Дорис сейчас же отозвалась, инстинктивно хватаясь за малейшую возможность:
— Может быть, это она и убила. Может, он ее бросил.
— Я как раз думаю об этом, — ответил Брейд. — Я уже много передумал. — Он опустил на стол страницу рукописи, которую держал в руке. — Дорис! Послушай меня!
— Да? — ответила она.
— Давай обсудим все это вместе. Ну неужели я должен терзаться один? А вдруг ты заметишь что-нибудь такое, чего не вижу я? Ради бога, может быть, ты найдешь какой-нибудь выход.
Дорис склонилась над нетронутым вязаньем.
— Хорошо, — сказала она, — если тебе нужно поговорить об этом, давай поговорим.