Я спросил его, как они называют этот дом, и тут он отвел глаза — обычная манера деревенских жителей, когда они не хотят говорить откровенно. Глядя куда-то в сторону, словно там он видел что-то такое, чего не видел я, он сказал:
— У нас в округе его зовут Цыганским подворьем.
— А почему? — спросил я.
— Из-за какой-то темной истории. Сам толком не знаю. Кто одно говорит, кто — другое. — И затем добавил:
— Но всем известно, что место это гиблое, там вечно случаются всякие беды.
— С машинами?
— Не только. Нынче, конечно, больше с машинами. Там ведь дорога как раз делает крутой поворот.
— Ну ясно, — отозвался я. — Если крутой поворот, то несчастных случаев не избежать.
— Местные власти поставили там дорожный знак, но толку от этого мало. Все равно машины бьются — одна за одной.
— А почему «цыганское»? — спросил я. И снова его взгляд метнулся в сторону.
— Да все те же россказни, — уклонился он от прямого ответа. — Говорят, когда-то это место принадлежало цыганам, а потом их выгнали, и они предали землю проклятию.
Я невольно расхохотался.
— Чего тут смешного? — рассердился он. — Разве нет на земле проклятых мест? Вам, городским умникам, ничего про них не ведомо. Цыганское подворье — одно из таких. Как стали из тамошней каменоломни брать камень для строительства, то сколько людей погибло… А старый Джорди как-то вечером свалился там с обрыва и сломал себе шею.
— Пьяный? — предположил я.
— Возможно. Выпить он был не дурак. Но мало ли пьяниц падают в реку, здорово расшибаются, конечно, но все-таки остаются живы. А Джорди сломал себе шею. Вон там, — он ткнул пальцем себе за спину на поросший соснами холм, — на Цыганском подворье.
Да, пожалуй, с этого все и началось. Но тогда я не придал этим словам никакого значения. Случайно запомнил — вот и все. Когда я задумываюсь над этим, то есть когда задумываюсь всерьез, мне начинает казаться, что многое я домыслил сам. Не помню, в тот ли момент или чуть позже я спросил у него, есть ли в округе цыгане. Теперь, ответил он, их почти не осталось. Полиция гоняет.
— А почему цыган так не любят? — спросил я.
— Потому что на руку больно нечисты, — сердито ответил он и пристально посмотрел на меня. — А в вас, случаем, нет цыганской крови? — угрюмо поинтересовался он, не спуская с меня глаз.
Я сказал, что понятия не имею. Я и вправду немного смахиваю на цыгана. Быть может, поэтому меня и привлекло это название — Цыганское подворье. Я улыбнулся ему и подумал, что, может, и в самом деле во мне есть капля цыганской крови. Разговор у нас вышел, прямо скажем, весьма любопытный.