Прожив в новом доме недели две, мы перезнакомились со всеми в округе и наконец сподобились внимания самого местного божества. В один прекрасный день он явился к нам с визитом. Мы с Элли как раз бурно обсуждали, где лучше проложить цветочный бордюр, когда наш, на мой взгляд, чересчур учтивый дворецкий, выйдя в сад, объявил, что нас ждет в гостиной майор Филпот.
— Сам Господь Бог! — прошептал я Элли. Она спросила, что я имею в виду.
— Местные жители относятся к нему ну просто как к Всевышнему, — объяснил я.
Майор Филпот оказался довольно приятным, но ничем не примечательным человеком лет шестидесяти. У него были седые волосы, редеющие на макушке, и щеточка колючих усов. Костюм его был далеко не нов, что, впрочем, видно, допускали сельские нравы. Он извинился, что пришел один, без жены. У нее слабое здоровье, и она почти не выходит, объяснил майор. Поприветствовав нас, он снова сел и принялся с нами болтать. О вещах вполне обыденных, тем не менее с ним было очень приятно и легко общаться. Он мастерски переходил с одной темы на другую, не задавал никаких вопросов, но каким-то образом довольно быстро распознал, кто чем увлекается. Со мной поговорил про скачки, с Элли обсудил, где лучше разбить сад и какие цветы подойдут к здешней почве. Сообщил, что раза два побывал в Штатах. Выведал у Элли, что она любит ездить верхом, хотя и не очень интересуется скачками. И тут же добавил, что если она собирается держать лошадей, то по какой-то там дороге, среди сосен, можно выбраться на неплохой участок для галопа. Затем речь снова зашла о нашем доме и легендах о Цыганском подворье.
— Так вы знаете, как здесь называют ваше поместье? — спросил он. — И, наверное, все, что про него говорят, тоже вам известно?
— В основном про цыганские проклятия, — ответил я. — И большей частью от миссис Ли.
— О Боже, — простонал майор Филпот. — Бедняжка Эстер! Она, наверное, вам надоела, да?
— Она часом не сумасшедшая? — спросил я.
— Во всяком случае, не такая, какой прикидывается. Я чувствую себя в некотором роде ответственным за нее. Я поселил ее в своем коттедже, — добавил он. — Совершенно не рассчитывал на ее благодарность. Просто мне искренне жаль эту далеко не молодую уже женщину, хотя порой она может изрядно докучать.
— Своим гаданием?
— Не только. А что, она вам гадала?
— Не знаю, можно ли это назвать гаданием, — ответила Элли. — Скорей она уговаривала нас не переселяться сюда.
— Странно, — удивился майор Филпот, подняв свои кустистые брови. — Обычно когда она гадает, то предпочитает говорить только хорошее. «Прекрасный незнакомец, звон свадебных колоколов, шестеро детей и куча добра и денег ждет тебя, моя красавица», — вдруг загнусавил он, подражая цыганке. — Когда я был ребенком, цыгане здесь часто раскидывали табор, — принялся рассказывать он. — В ту пору я, наверное, к ним и привязался, хотя, конечно, вороватыми они были и тогда. Но меня всегда к ним тянуло. Если не требовать от них полного подчинения закону, они ведут себя вполне достойно. Немало жаркого поел я у их костра, пока был школьником. Ко всему прочему наша семья считала себя обязанной миссис Ли. Она спасла моего брата, вытащила из проруби, когда он туда провалился.