Он замолчал и посмотрел на своего собеседника.
— Печально, весьма печально, — ответил сэр Джордж Пэкхем.
— Даже не верится, это так тревожно, я даже не знаю… Это все ваши новости? — жалобно спросил он.
— Неужели этого недостаточно? Вам трудно угодить.
Мировая анархия в разгаре, вот что мы имеем. Она еще немного нестабильная, не вполне установившаяся, но уже близка к тому, очень близка.
— Но ведь можно же что-то сделать?
— Это не так-то просто. Слезоточивый газ может на какое-то время остановить бунт и дать полиции передышку. И естественно, у нас полно бактериологического оружия, и атомных бомб, и всяких прочих милых штучек. Но как вы думаете, что произойдет, если мы пустим их в дело? Массовое убийство всех этих марширующих девчонок и мальчишек, а также домохозяек, которые вышли в магазин, и пенсионеров, что сидят дома, и изрядной части наших напыщенных политиканов, которые говорят, что у нас никогда не было такой замечательной ситуации, а вдобавок — и нас с вами.
Ха-ха! И все-таки, — добавил полковник Пайкавей, — если вас интересуют только новости, то, насколько я понимаю, у вас самого сегодня появятся какие-то свежие известия. Совершенно секретная информация из Германии, господин Генрих Шписс собственной персоной.
— Откуда вы узнали?! Предполагается, что это абсолютно…
— Мы здесь все знаем, — прервал его полковник Пайкавей и привычно добавил:
— Для того нас здесь и держат. Наверное, он привез с собой какого-нибудь нудного доктора, — добавил он.
— Да, доктора Райхардта. Я полагаю, он большой ученый…
— Нет, врач. Из психиатрической клиники.
— О боже, неужели психиатр?
— Возможно. Психиатрическими больницами обычно заведуют психиатры. Если повезет, он сумеет обследовать головы некоторых наших горячих парней. Они набиты немецкой философией, идеями покойных французских писателей и так далее и тому подобное. Может быть, ему позволят обследовать некоторые светлые головы из тех наших светочей юриспруденции, которые председательствуют в судах и заявляют, что мы должны быть очень осторожны, чтобы не повредить личность молодого человека, — а вдруг, понимаете ли, ему придется зарабатывать себе на жизнь! Мы были бы гораздо в большей безопасности, если бы их содержало государство, и тогда бы они разошлись по домам, сидели бы там, не работая, и наслаждались чтением философских трудов. Однако я несовременен. Я это знаю, и нет необходимости мне об этом говорить.
— Приходится учитывать новый образ мышления, — заметил сэр Джордж Пэкхем. — Чувствуешь, то есть надеешься, то есть как бы это выразиться…