— Ой, мамочка, я уже завернулся, а мне всё ещё холодно.
В это время проснулся папа, и когда услышал, что Малышу холодно, послал маму, чтобы немного затопила. И мама пошла и немного затопила, и стало им опять тепло. А папа сказал, что на улице трескучий мороз.
И так они разговаривали, пока опять не уснули. Но ненадолго, Малыш опять проснулся. Ему было холодно, даже зубы стучали. Не мог согреться.
— Мамочка!
Но мама уже не спала так крепко. И сразу проснулась.
— Мамочка, мне холодно!
И не оставалось ничего другого, как снова затопить. И так они топили и топили. Немножко спали и снова топили и топили. Но Малыш всё ещё говорил, что ему холодно. Ведь был трескучий мороз, и всё крепчал и крепчал. Мама уже и не знала, что сделать. Дров убывало, а холода прибывало.
— Вот, Малыш, возьми мою перину, она больше, а я возьму твою.
И тогда Малыш взял мамину перину, а мама взяла его, и, наверное, сильно мёрзла, но ничего не говорила.
И Малыш ничего не говорил, но уже так не мёрз. Зато вспомнил о Яночке.
— Папа, а хватит ли Яночке дров?
— Хватит. Когда я звал её зайти к нам ещё раз, то видел, сколько их у неё. Хватит — все даже и не сожжёт.
— А у крёстной тоже хватит?
— Конечно. У них всегда хватает. Ведь они всё лето дрова заготавливали.
— Пап, а в валежнике тоже хватит?
— Да у них столько, что я даже удивился. Они всего и за две зимы не сожгут.
И Малыш обрадовался, и когда уже не о чем было говорить, то заснули и спали.
Но недолго, Малыш проснулся. Ему было холодно, даже зубами стучал. Не мог согреться.
— Мамочка!
Маме и без того уже плохо спалось.
— Что с тобой, Малыш?
— Ой, мамочка, мне холодно.
Папа тоже проснулся и тоже говорил, что холодно.
И они снова затопили и сварили супчик, но мама была сильно обеспокоена и подсчитывала поленья.
— Ох, что же нам делать?
— Зачем так беспокоиться, — утешал её папа. — Долго это уже не продлится и снова придёт весна.
И они наелись и согрелись, а когда обо всём поговорили, снова легли спать и спали. И спали долго, но вот Малыш проснулся, и было ему холодно, даже зубы стучали. Не мог согреться.
— Мамочка!
А мама почти и не спала.
— Ах, Малыш, неужели тебе опять холодно?
— Ой, холодно, не могу согреться.
— Ох, что же делать! — причитала мама, но пошла и немножко затопила, совсем чуть-чуть, так что было едва заметно. Ведь у неё уже почти не было дров!
Тут проснулся папа.
— Затопи, мама, здесь холодно!
— Но я же как раз затопила.
— Совсем не чувствуется. Надо как следует затопить!
— Вот бы ещё было чем!
— Что, уже дров нет?
— У меня всего-навсего двенадцать поленьев.
— Ну и подложи их, и будет тепло!