Это была решительная попытка придать забвению прошлые обиды и заключить мир, и Фенела поняла: лучшее, что они могут сделать, это принять тетю Джулию с распростертыми объятиями. Вот только как быть с Саймоном…
Фенела принялась усиленно размышлять, какой подход к отцу лучше выбрать, когда, к ее крайнему ужасу, дверь распахнулась и Саймон Прентис собственной персоной вступил в комнату, поддерживаемый под руку медсестрой Беннетт.
— Вот здесь находится та самая картина, которую я хотел показать вам, — говорил он.
Все в замешательстве вскочили на ноги.
— Ах, вот вы где, — оживленно произнесла сестра Беннетт, — а мы-то гадали, куда вы подевались.
Фенела выступила вперед.
— Саймон, — решительно сказала она, — у нас гостья. Вы были знакомы с ней много-много лет назад.
— Так много, что даже стыдно напоминать об этом, — вставила тетя Джулия.
Она подошла поближе к Саймону, стоявшему в проеме двери.
Саймон резко повернул голову на звук ее голоса.
— Кто это?! — спросил он. — Кто это сказал?!
В тоне его зазвучала внезапная тревога и странное напряжение.
— Это мисс Мак-Клеланд, — сильно нервничая, ответила Фенела. — Джулия Мак-Клеланд.
Казалось, Саймон не обратил на дочь никакого внимания. Он напряженно прислушивался, вытянув голову в ту сторону, откуда донеслась до него речь тети Джулии.
— Говорите! — потребовал он. — Скажите что-нибудь еще!
— Ваша дочь уже представила меня, — спокойно произнесла тетя Джулия, но Фенела видела по разгоревшимся щекам гостьи, что та тоже нервничает. — Как справедливо было замечено, мы были знакомы много-много лет назад. Но, боюсь, вы окончательно забыли меня. Я сестра Эрлайн, Джулия.
— Я помню этот голос, — тихо сказал Саймон, и его собственный голос дрогнул.
И тогда в сознании Фенелы из мрака прошлого всплыло одно воспоминание, отчего сразу же стала ясна истинная причина сходства тети Джулии с ее матерью: у обеих были абсолютно одинаковые голоса!
— Она мне нравится, — заявила My, усаживаясь на краю кухонного столика и болтая в воздухе ногами.
— Да, она очень славная, — отозвалась Фенела, раскатывая тесто для пирога, который она собиралась испечь к обеду. — Но, надеюсь, долго у нас не задержится.
— Почему?! — изумилась My, и в голосе ее прозвучало возмущение.
— Ну, во-первых, завтра мы остаемся без служанки, а что касается меня, то работать на заводе в сто раз легче, чем в одиночку обслуживать столько ртов в доме.
— Как без служанки?! — еще больше удивилась My. — А что случилось со старой горничной, которую мы взяли с собой из Уетерби-Корт?
— Сегодня вечером она собирается вернуться туда, — пояснила Фенела. — Говорит, что работа здесь ей не по плечу, она не привыкла к таким нагрузкам. Можешь представить себе, как смешно было это выслушивать мне — мне, которая крутилась тут целые годы одна со старушкой Нэни!