Вот и сейчас он лишь лениво ухмыльнулся себе под нос, как будто вся история лишь позабавила его, не более, и, вытащив из кармана портсигар, тщательно и аккуратно отщипнул кончик сигары, прежде чем хорошо рассчитанным движением сунуть ее себе в рот.
— Фенела! — В голосе My звучала мольба.
— Вечер сегодня выдался довольно теплый, — произнесла девушка голосом, в котором, несмотря на попытки придать ему беззаботность, все еще чувствовалась дрожь. — Почему бы не одеться и не прогуляться немного, а? По-моему, глоток свежего воздуха пойдет нам на пользу.
— Только без меня! — воскликнул Саймон, поудобнее усаживаясь в кресле, где только что сидел Рекс. — Сегодня я уже нагулялся по горло… С меня хватит.
— А ты что скажешь, My? — Фенела вымученно улыбнулась.
— По-моему, мысль неплохая, — поддержала ее сестренка. Голос девочки тоже дрожал, и Фенела знала, скольких усилий ей стоило говорить более-менее непринужденно.
— И наверх нам подниматься незачем, — поспешно проговорила Фенела, — в гардеробной найдутся кое-какие старые пальто.
Девушка с опаской приоткрыла дверь в холл: ни Рекса, ни Илейн не было видно. Фенела поняла, что Рэнсому каким-то образом удалось увести Илейн наверх, в ее комнату — подальше от My, — и девушка благословила в душе его расторопность и сообразительность.
«Так дальше жить нельзя», — про себя решила Фенела.
Она почувствовала ладошку My в своей и в ответ ободряюще пожала ее.
Когда с помощью сэра Николаса они оделись, вся компания зашагала по проселку.
Девушка была права — ночь стояла просто замечательная. Прошедший с утра дождь освежил землю, и та благоухала ароматами, которых ей так не хватало в течение нескольких последних недель, когда солнце иссушило все вокруг.
Народился молодой месяц, а звезды таинственно мерцали сквозь ветви деревьев, окаймлявших дорогу.
— Я люблю такие вечера, — внезапно произнес сэр Николас.
— И я, — откликнулась Фенела.
— После госпиталя, — продолжал сэр Николас, — я начал страдать бессонницей, а вдобавок мне казалось, что я задыхаюсь. Поэтому я просил сиделку загородить лампу, чтобы можно было смотреть на улицу, в ночь, и думать. За эти томительные часы мне многое пришлось передумать, много странных мыслей приходило в голову, пока все остальные спали.
В темноте голос юноши окреп, и обычная застенчивость покинула его.
Фенела шла рядом с сэром Николасом и вела под руку My. Неожиданные откровения молодого человека заинтересовали и даже заинтриговали ее, несмотря на то что ей нынче вполне хватало и собственных забот.
— Ну, и о чем же вы думали? — спросила она.