Нет, я его представлял не таким.
Начать с того, что он ниже меня на голову. Щуплым его не назовешь, подтянутый, накачанный, бицепсы просвечивают сквозь рукава белоснежной рубашки, но вот ростом не вышел. Вторая деталь, бросившаяся в глаза, – седина. Абсолютно седой, хотя на вид я не дал бы ему больше пятидесяти. Волосы довольно густые, зачесаны налево с пробором, глаза… В его больших голубых глазах я увидел лишь усталость и больше ничего.
Итак, этот седой низенький полукровка с уставшими глазами и волевым лицом много повидавшего человека, одетый в безукоризненную белую рубашку и такие же безукоризненные черные брюки, и есть тот самый монстр, которого боится половина Альфы, от имени которого трепещут бандюки и бизнесмены? Я про себя скептически хмыкнул. Сюрприз! Монстр стоял в паре десятков метров от меня на ступеньках беседки и самозабвенно кидал лебедям хлебные кусочки, отламывая их от большого батона, который держал в руке. Просто мурашки по коже от жути! Но не стоит расслабляться, как говорится, глаза обманывают больше других.
Мы вошли в беседку. Дон Виктор с видимой неохотой оторвался от своего занятия и поднялся к нам, оглядывая меня внимательным изучающим взглядом. Кажется, увиденное ему понравилось. Он удовлетворенно кивнул и обратился к моему спутнику:
– Спасибо, можешь идти.
«Начальник охраны» вежливо, но не раболепно кивнул в ответ, почти по-военному развернулся и направился в сторону дома. Видно, он очень старался не чеканить шаг, идти солидно, вразвалочку, «по-граждански», но у него плохо получалось.
– Хуанито, правильно? – вцепился в меня глазами дон Виктор.
Мне стало не по себе. Съежившись, я кивнул, привычно выдавив:
– Так точно.
– Присаживайся.
Он указал рукой на скамью, я последовал приглашению. Сам он неспешно вытащил золотой портсигар, вынул из него большую коричневую сигару и сел напротив, закинув ногу за ногу.
– Куришь?
Я покачал головой.
– Кубинские. Самые лучшие!
Он поднес сигару к носу и, прикрыв глаза, вдохнул табачный аромат. Поскольку я в этом деле не разбирался, а табак вообще не любил, то непроизвольно скривился. И что они все находят в курении? Спасибо, здесь хоть удушающего запаха ментола не будет, какой стоял в кабинете Мишель.
Через минуту, отрезав кончик и смачно прикурив, дон Виктор выдохнул в мою сторону одуряющую своей крепостью струю дыма. Я чуть не закашлялся, утерпел чудом.
– Молодец, что не куришь, – заявил он. – Значит, у тебя все еще впереди.
Я промолчал. Его раунд – пусть говорит, что считает нужным.
– Да-да, не думай, курение – это не просто так! Курение – зло, все мы понимаем это, как и то, сколько оно забирает здоровья. Но бывает так, что твои нервы взвинчены настолько, что успокоить их может только она. – Он вытянул дымящуюся сигару перед собой. – Мы курим не от хорошей жизни. И если ты пока не куришь, значит, ты счастлив. Пока счастлив.