— Здрасьте, дяденьки! — раздался вдруг позади них тонкий детский голосок. — Чего это вы распелись?
— А ты… ты кто это, а? — удивленно обернулся Худышка. — А-а-а… — протянул он, узнавая мальчишку. — Хозяйский служка. Ну, как там лохматый Теодольф? Не спился еще? Чего к нам?
— С посланием, дяденьки.
— Ну, говори свое послание.
— Велено главному передать, Альстану Ворону.
— Ну так что встал? Пошли, передашь.
Махнув рукой, Худышка и Немой обнялись и пошли к вилле, описывая по пути неправильные концентрические круги.
В чистом поле под ракитой
Богатырь лежит убитый.
Ворона они ждали долго. Успело уже и проясниться, и снова пошел дождь, и опять развеялось, да и потемнело изрядно.
— Да где ж его носит-то, дяденьки? — нудно канючил пацан. — Мне уж и обратно пора давно, прибьет ведь дядюшка Теодульф.
— Смотри, чтоб тетушка Гита не прибила, — заржал Худышка. — Подсматриваешь за нею поди, негодник? А вообще, непонятно, куда это Ворон делся? — продолжил он уже серьезно. Похмелье от эля улетучивается быстро, тем более под дождиком. — Да и этих хмырей уже кормить пора… ты б сходил, Немой. А, ключи. Так запасной под лавкой лежит. Обойдемся и без Ворона, эля нам больше достанется.
Взяв ключ и бадью с варевом, Немой отпер замок. Лязгнув, открылась дверь. Вторая…
Раздались крики. Худышка и посланный Гитой пацан разом обернулись.
Из распахнувшейся словно бы от удара ноги двери эргастула вылетел Немой, размахивая руками и мыча. За ним, изрыгая гнуснейшие проклятья, показался Альстан Ворон в самом жалком обличье — измазанный землей и избитый. Под левым глазом его наливался синевой хар-роший синяк.
— Ушли… — начал было он, но, заметив посланника, тут же придержал язык. — Устроили там черт-те что, — вильнув взглядом, произнес он, кивая на эргастул. — Сидел, разбирался… Тебя чего прислали?
Пацан мотнул в сторону остальных. Мол, тайна.
— Немой, Худышка, погуляйте, — тут же распорядился Ворон. — Ну?
Посланец изложил поручение слово в слово и замолк, неизвестно чего ожидая.
— Рука, говоришь, нужна? — задумчиво посматривая на мальчишку, медленно произнес Альстан. — А вот и перстень… Эй, Худышка, Немой, давайте-ка сюда… Будет им рука. — Он недобро ухмыльнулся и быстро схватил пацана за руку. — А ну, ребята, держите его. Где там у нас нож?
Пацан вдруг закричал отчаянно и тоскливо, понимая наконец, какую глупость он совершил сейчас, последнюю глупость в жизни. Мелькнуло над ним острое широкое лезвие, и крик замер, сменившись нехорошим сипом и бульканьем…
— Рука, говоришь, нужна? — нехорошо улыбаясь, приговаривал Альстан Ворон, отрубая мертвому мальчишке левую кисть. — Будет вам рука, будет…