В очаге догорали дровишки, а сидевший за столом Онгуз облизывал жирные пальцы:
— Ну, как, Микул? Хорош зайчик?
— Куда как хорош, — дожевывая, улыбнулся Микул. — Уваристый! Здорово, что тебе повезло сегодня. Не каждый день дичинку едим.
— Да уж, не каждый, — вытирая рукавом глаза, мелко засмеялся Онгуз; стекая по редкой бороденке его, капал на стол жир. Подобрав жирные пятна краюшкой, воеводский слуга с хитрецой взглянул на приятеля:
— А что, Микул, ты ведь здесь всех молодых парней знаешь?
— Как и ты, — Микул пожал плечами. — Зачем спрашиваешь?
— Так, — отмахнулся Онгуз. — Не знаешь, кто из них варяжскому князю прислуживает? Помнится, в их дружине младых отроков не было,
— И я не видел.
— Значит, из наших кто-то.
— И что тебе до него?
— Думаю, не мой ли должничок это, Немил? С Покрова резану должен, а никак его не встретить.
— Тю, Немил, говоришь? — рассмеялся Микул. — Да Немил вторую седмицу уже, как в Новгород подался, к родичам. Надоело, сказал, тут, в служках. Он давно уйти собирался.
— То и я слыхал, — покивал головой Онгуз, не далее как сегодня днем лично видевший Немила на новгородском торге. — Одначе всяко может быть. Говорят, он-то варяжскому гостю и служит! Вот бы узнать — так или нет?
Микул пожал плечами:
— Пойди да узнай — делов-то!
— Э, не скажи, парень! — Онгуз важно поднял вверх лоснящийся от жира палец. — Он ведь меня испугаться может. Возьмет да сбежит — как я тогда его сыщу?
— Вообще-то, верно, — почесав кудлатую голову, согласился Микул. — Знатная у тебя брага, Онгузе! Сразу видно — воеводская, я уж так опьянел, как… как… как не знаю кто.
— Пей, пей, друже. — Онгуз подлил в кружки браги. — Проверить, не Немил ли в служках, поможешь ли? А я уж с тобой потом поделюсь резаной…
— Не просьба! — Микул пьяно махнул рукой. — Прям посейчас и проверю, — пошатываясь, он поднялся с лавки.
— Князя-то варяжского не боишься?
— А чего его бояться? Не человек он, что ли? В случае чего скажу — избой обознался…
— Дров лучше возьми, — хрипло посоветовал Онгуз. — Скажешь — печь протопить пришел.
— И то верно! Ох, и хитер ты, Онгузе…
— Хитер не хитер… Матушке-то своей, чай, не говорил, куда пошел?
— Что я, совсем без ума? Сказал — хозяину допоздна буду служить сегодня. Да и не поздно ведь еще, темно просто… Инда пойду! — Микул решительно потянулся за полушубком и вышел, тяжело хлопнув дверью.
Немного выждав, Онгуз нащупал висевший на поясе нож и, выскочив на улицу, быстро пошел вслед за Микулом. Валил мокрыми хлопьями снег, и черное тяжелое небо висело над самыми крышами.
Прихватив от поленницы охапку дров, Микул, бесцеремонно отстранив плечом стража, поднялся по тяжелой лестнице в княжьи хоромы и скрылся в сенях… Спрятавшийся за амбаром Онгуз затаил дыхание. Дверь почти сразу открылась, и на пороге появился Микул, уже без дров. С крайне озадаченным видом он быстро спустился с крыльца и, почесывая затылок, пошел прочь. Онгуз за амбаром сунул нож за пояс: