Из другого ящика вынули ожерелье из янтарей, очень крупных, и в самом большом камне, величиной с голубиное яйцо, застыл муравей, неведомо как попавший туда. Все подивились на муравья, а бухгалтер с лесопилки сообщил, что такие янтари с запекшимися в них насекомыми встречаются редко и потому дорогие. Я тоже взял ожерелье, чтобы поглядеть поближе, но тут истлевшая нить не выдержала и янтари брызнули на пол. Я извинился за свою неловкость и хотел подобрать, но Стиг первый ринулся за ними. Он поднимал их, ползая на четвереньках, и считал вслух.
Бухгалтер, слишком толстый, чтобы последовать его примеру, с тревогой следил за Стигом и повторял:
— Четыре, пять, шесть.
— Шестнадцать, — сказал Стиг, вставая, — одного не хватает.
— Нет ли щелей в полу? — забеспокоился бухгалтер.
— Наперечет знает тетушкины бусы, — усмехнулся я. — Когда же ты успел?
— Тетя часто надевала, — ответил Стиг, ничуть не смутившись. — Семнадцать камней, я хорошо помню.
И он не ошибся. Христина нашла янтарь под буфетом.
Разобрали и бумаги старой Энгберг. Всё время я ждал, что вот-вот разъяснится что-нибудь из ее прошлого, о котором ходит столько слухов. Но приходно-расходные книги, счета, квитанции ничего не открыли мне. А письма горбун откладывал в сторону.
— Я не имею указаний от бургомистра, господа. Личная корреспонденция будет просмотрена особо. Ввиду некоторых… э, ввиду некоторых обстоятельств.
— Правильно, — сказал я. — Вы уж повнимательней, пожалуйста.
— А разве я был невнимателен, господин Ларсен?
— Нет, нет, что вы! — поправился я. — Я ничего подобного не имел в виду. Простите, пожалуйста.
— Разумеется, он не имел в виду, — поспешил вставить Стиг, оглянулся на меня и покачал головой.
К вечеру проверили всё и поставили свои подписи под актом. Устали страшно. Стиг повел нас мыть руки, а потом усадил за стол, и Христина внесла пунш. Ничего особенного. Порядочная бурда.
— Н-да, — протянул Стиг. — Не совсем удачно. Знаете, ведь кроме всего прочего нужны еще умелые руки.
Христина жалобно посмотрела на него и покраснела, но Стиг обозлился еще пуще.
— Извольте вести дело с такими людьми, — произнес он, показав на нее пальцем.
Конечно, не следовало бы так стыдить девушку при посторонних. На месте чиновника я бы одернул Стига, вот что бы я сделал. А она, остренькая, не знала, куда ей деться.
— Эх, господа, — вздохнул Стиг, — разве это кафе, вообще! Это позор для города.
Стиг разошелся.
Никогда я не видел его таким самоуверенным. Скажи, какая важная фигура — совладелец кафе! Впрочем, в нашем городишке и Стиг, пожалуй, вылезет в тузы.